В это воскресенье в кинотеатре «Мир» состоится закрытая премьера фильма Virion, первого татарстанского ужастика про зомби-апокалипсис. Это кино, снятое на голом энтузиазме: никаких грантов, топовых актеров и именитых режиссеров. Просто ребята захотели исполнить свою мечту и снять большое кино. Совсем скоро картина получит прокатное удостоверение, и каждый казанец сможет увидеть, каким будет зомби-апокалипсис в Татарстане.
Enter встретился с одним из режиссёров картины Алиной Галимуллиной, чтобы подробно расспросить о чертовщине на съемках, вкусной крови и реакции полицейских на трупы у стен Кремля.
- Алина Галимуллина, один из режиссеров Virion
— С чего всё начиналось?
— Два года назад мы с моим другом и сорежиссёром Тимуром Романовым решили реализовать давнюю мечту: снять полнометражный фильм. Я ещё в университете делала короткометражки, Тимур тоже — он даже выигрывал профессиональные конкурсы. Мы подумали, что нужно объединить усилия и снять что-то серьёзное, интересное и резонансное. Выбрали день, уселись и начали искать идею для нашего будущего фильма. Поскольку мы с ним оба поклонники ужасов, а громче всего заявить о себе можно в жанре зомби-апокалипсиса, то решили создать свою вариацию на эту тему. Было интересно показать, как зомби-апокалипсис будет проходить в Татарстане.
— Вы оба учились на режиссёрском факультете?
— Нет, я получила историческое образование, которое вполне позволяет мне заниматься написанием сценариев. Тимур — профессиональный оператор. А серьёзного кинематографического образования ни у кого из нас нет. Здесь не диплом нужен, а умение самостоятельно развиваться в этой сфере, постоянно наблюдать за происходящим вокруг и смотреть очень много фильмов. Не ради удовольствия, а чтобы видеть сюжетные линии, операторскую работу и приёмы изложения.
— Понятно, что в наше время можно самостоятельно научиться чему угодно. Но главное преимущество того же Института культуры в том, что там есть студия, камеры и оборудование, без которых «кина не будет».
— У нас эта база тоже была. Когда мы поняли, что пора стартовать, сразу же объявили об этом в соцсетях. И оказалось, что в Казани очень много людей, которые мечтают снять кино. Операторы приходили со своими камерами, звукорежиссёры — со своим оборудованием. Причём, мы сразу предупреждали: проект некоммерческий, никаких гонораров не будет, всё делается только ради опыта. Но люди всё равно соглашались, и та команда, которая собралась полтора года назад, до сих пор держит мотивацию. Конечно, за это время мы очень сильно выросли. Многие из нас не знали про кино вообще ничего, а теперь это мощные администраторы, которые могут самостоятельно организовать этапы кинопроизводства. Да, они не работают в кадре, не монтируют, не озвучивают. Но без грамотной организации в кино вообще ничего не произойдёт.
— Актёры тоже нашлись в соцсетях? Или вы привлекали артистов местных театров?
— Одну из главных ролей мне пришлось играть самой. Мы уже утвердили актрису, но она не смогла приступить к съёмкам по личным обстоятельствам. Вторая потенциальная героиня слетела в последний момент: мы поняли, что она не подходит на эту роль. А вообще, мы устраивали многоэтапный кастинг, на который пришло очень много людей. Конечно, среди них были и профессионалы, и студенты театральных ВУЗов. Но в целом основу составили непрофессиональные артисты. Профи привыкли работать за гонорар и скептически относились к проекту, основанному на голом энтузиазме. К тому же, далеко не все были готовы потратить на это всё лето. Остались только те, кто хотел много работать, учиться и выкладываться по полной. Каждый будний день у нас были репетиции, а все выходные — съёмки. С семи вечера и до глубокой ночи мы бегали по Парку Тысячелетия с оружием и в гриме зомби. Там нас уже все знали и не удивлялись.
— Полицейские вас не гоняли оттуда?
— Удивительно, но нет. Был только один случай, когда мы снимали тизер, чтобы заявить о своём проекте. Там есть небольшой момент, когда зомби на фоне Кремля ест человека, прямо с кишками. И мы снимали эту сцену в 5 утра на Кремлёвской улице. Стоит окровавленная машина, лежит человек с распоротым животом, зомби завтракает. Мимо проезжали полицейские и решили, что произошла авария. Подошли в панике: «Ребят, что случилось?». Мы объяснили, что снимаем кино. Они пожелали удачи и пообещали прийти на премьеру.
— Кстати, насчёт грима. Это же очень дорогое удовольствие. На него ушла половина бюджета?
— Нам безумно повезло с гримёром. Она сама придумала и сделала грим буквально из подручных материалов. Там в составе желатин, манная крупа и глицерин — всё это смешивается в определённой пропорции, варится и наносится на лицо. Получается такая маска, на которой можно рисовать струпья и язвы. И это было настоящим спасением, потому что одна маленькая баночка профессионального грима стоит 3-5 тысяч рублей, а хватает её на двух артистов. Пришлось изобретать что-то своё, и получилось настолько круто и дёшево, что мы теперь делимся этим опытом на всех мастер-классах. Ещё наш гримёр придумала, как сделать кровь. Её в фильме было много: она сочилась из ран, приходилось ей плеваться, иногда кровь текла изо рта умирающих. Гримёр долго добивалась нужной консистенции, в ней были разные ингредиенты, но самое интересное, что кровь была вкусная! Все пили её с удовольствием.
— Как проходили съёмки? Такие темы обычно сопровождаются апокалипсисом в миниатюре: всё ломается, не получается, происходят всякие мистические события…
— Да, проблем у нас было очень много. Например, был такой момент: зомби прыгает на стекло автомобиля и бьётся в лобовое стекло. И на третьем дубле оно реально разбилось! А у нас ещё не отсняты предыдущие сцены, где стекло в машине просто обязано быть. И такое случалось постоянно. Однажды парень, который обещал одолжить нам ружьё, спал так крепко, что не слышал наши звонки с утра. Нужно снимать, время поджимает, а человек просто не отвечает! Ребята нашли его дом, пришли во двор, начали стучать по колёсам всех машин, чтобы поднять шум. Перебудили весь дом, но парень в итоге вынес им ружьё.
Ещё был случай: мы снимали на озере, и начался ураган. Мы стали быстро сворачиваться, потому что могли вообще не выехать. Но «Ока» ребят из массовки всё равно застряла, и мы несколько часов её выталкивали. В это время из багажника нашей машины вывалился чемоданчик гримёра, и по нему проехались колёса. Разбилось всё! А она практикующий визажист, в чемодане была вся её рабочая косметика.
В общем, таких историй было невероятное количество. Но мы никогда не относились к ним, как к катастрофе. Спокойно и организованно преодолевали все проблемы. Садились все вместе, думали, как возместить ущерб. Иногда всё решалось само собой: один мальчик из нашей команды просто вернул гримёру полную стоимость её косметики.
— Как вы собирали деньги на свой фильм? Искали спонсоров среди бизнесменов, которые обожают «Ходячих мертвецов»?
— Нет, мы не очень хорошо организовали этот процесс. Не смогли одновременно и снимать картину, и ездить по потенциальным спонсорам. Но мы запустились на краудфандинговой платформе Boomstarter. Пришли туда вообще без подготовки и с первого раза не собрали заявленную сумму. Тогда мы запустились второй раз, с учётом всех ошибок, пожеланий и замечаний куратора с Boomstarter. Кроме того, я сама читала очень много материалов по краудфандингу, чтобы всё сделать правильно. В итоге мы собрали больше 100 тысяч рублей — во многом благодаря группе в соцсетях, в которой делились с подписчиками абсолютно всеми историями со съёмок. За проектом следило больше 2000 человек со всей страны. Они нас очень поддерживали и на Boomstarter’е, и после завершения проекта, когда нам нужны были деньги для прокатного удостоверения. Мы написали в группе, что не хватает 50 тысяч рублей, и буквально за неделю они собрали нужную сумму.
— А почему вы не обратились в министерство культуры или в мэрию города? У нас, вроде, всегда поддерживают таких инициативных ребят.
— Это была наша ошибка — мы не занимались привлечением спонсоров должным образом. К тому же, если тебе кто-то выделяет деньги, за ним и последнее слово. В будущем я вполне допускаю такой вариант, когда мы будем работать над более серьёзным и масштабным проектом. Но пока мы хотели создать независимое кино таким, как сами его видим. И хотели своим примером показать: нужно не ныть, что денег нет, а пойти и сделать.
— Как вообще в Казани обстоят дела с киноиндустрией?
— Недавно наш мэр сказал, что в Татарстане есть все условия, чтобы снимать фильмы голливудского масштаба. Пока, насколько я знаю, приоритет отдают национальному кинематографу. Но я считаю, что нужно больше поддерживать молодёжные инициативы. Я знаю, что у нас очень много молодых режиссёров, у которых есть очень интересные идеи, и на них стоило бы сделать ставку. Сейчас мы не рвёмся в ту среду, где раздают гранты и крутятся огромные деньги. У нас есть творческое объединение Freemotion Studio, в рамках которого мы будем двигать своё кино. Безусловно, появятся люди, которые нас поддержат. Потому что все видят: мы не просто говорим, мы делаем.
— Где можно будет посмотреть ваш фильм?
— Как только мы получим прокатное удостоверение, Virion выйдет в кинотеатре «Мир». Они вообще очень поддерживают татарстанских кинематографистов, и такое отношение заслуживает всяческих похвал. Потом мы планируем показать фильм на фестивалях, потому что в нём очень много идейных конструктов. В финале у нас разворачивается настоящая антиутопия: мы показываем современное общество в интересном преломлении зомби-апокалипсиса и хотим, чтобы критики с этим ознакомились и дали обратную связь. Не имеет значения, позитивные будут отзывы или отрицательные — в любом случае, это будет колоссальный опыт. А дальше мы уже начнём искать идею для нового фильма, который снимем на качественно ином уровне.
Премьерный показ состоится 30 октября в кинотеатре «Мир»
Текст: Ольга Гоголадзе
Фото: Анастасия Шаронова
все материалы
