Трамваи улицы Баумана, неухоженные дворы Карла Макса и заброшенные дома как объекты культурного наследия.

Город — это живая система, которая находится в постоянном изменении. Казань сегодня — это результат многолетнего развития, изменений и экспериментов. Enter расспросил жителей Вахитовского района Казани, каким они помнят город «тогда» и каким они видят его «сейчас».

Вахитовский район сегодня — это и есть тот самый исторический центр, который должен увидеть каждый уважающий себя турист. Когда-то никто и не думал, что этот район станет местом притяжения большого потока людей. В XVII–VIII века в Казани начали появляться слободы, то есть жилые территории за пределами Кремля. Возникали они обычно по какому-то признаку: ремесленные, суконные, пушкарские и т.д. Тогда эта часть города была простым жилым и производственным районом.

После революции в 1918 году исторический центр Казани преобразовали в Бауманский район. Во время советской власти районы переименовывали, соединяли, разъединяли и, вообще, всячески экспериментировали с административным делением. Вахитовским с 1973 года считался совершенно другой район, который ныне известен как Советский и восточная часть нынешнего центра. Тогда впервые и появилось его сегодняшнее название, которое было дано в честь татарского революционера и участника Гражданской войны Мулланура Вахитова. Лишь в 1995 году к нему присоединили ту самую историческую часть города — Бауманский район, и Вахитовский территориально стал таким, какой он есть сегодня.

Ещё в 1980-е годы центр города выглядел совершенно по-другому: улица Баумана не была «казанским Арбатом», по ней до 1935 года ходил трамвай. На месте Петербургской улицы стояли деревянные дома. Лишь в 1990-е, когда строить что-то перестало быть исключительно делом государства, начался снос старых построек и застройка района современными зданиями. Так, уже к 2000-м годам во многом сформировался именно тот облик исторического центра, что есть сейчас.

Илья, художник

Живет в Вахитовском районе 30 лет

Визуально очень многое изменилось с периода моего детства. Всего 20 лет назад вся улица была деревянная (ул. Волкова – прим. Enter). В 2000-х началась хаотичная застройка и, так как не было никаких ГОСТов, начали строить фигню. И, если мы говорим о сохранении архитектурной индивидуальности города, то этого совершенно не соблюдалось, каждый делал, что хотел, не задумываясь о целостности композиции и самого здания. Когда я ещё учился в архитектурном институте, с большой комиссией приезжали люди из ЮНЕСКО. Властям города нужно было записать под защиту ЮНЕСКО Казанский Кремль. Комиссия походила по городу, посмотрела и сказала, что вам нужно сохранять эти старые улицы, потому что вот они супер-уникальны, но никто их не послушал. Конечно, была куча проблем с этими деревянными домами: в каких-то из них невозможно было жить, где-то не было элементарной канализации. Но власти решили пойти простым способом — всё снести и построить новое. Было бы круто, если бы всё это осталось в будущем.

У нас есть костяк советско-российских архитекторов, которые считают, что они знают, как надо — по сути, они и есть самые большие преступники. Они разрушили облик города в 2000-х и продолжают это делать сейчас, при этом думая, что так будет правильно.

Какие-то попытки по изменению облика центра города будут предприниматься. Может быть, уберут это уродливое «Кольцо», что будет стоить очень дорого, но я очень хочу, чтобы это произошло в ближайшие десять лет. А дальше этого дело не пойдет: люди просто «забьют» на идею заниматься этим историческим центром и будут застраивать новые районы. Может, и сам центр сместится, как это бывает в некоторых европейских или американских городах.

Что касается инфраструктуры, она здесь более-менее приемлемая. Всего лет пять назад здесь ходил трамвай, было очень мало места, были постоянные пробки, но инфраструктуру в центре улучшать нужно каждый год.

Ильдар, архитектор

Живет в Вахитовском районе 15 лет

Первое на моей памяти крупное изменение в городе было во время подготовки к тысячелетию города, когда массово сносились старые постройки, люди из центра города переселялись в новые районы. Несмотря на то, что мы потеряли огромное количество исторической застройки и получили пустой и безлюдный центр, в этом были и положительные моменты — это послужило сильным толчком к развитию строительной отрасли в городе, вливанию огромных инвестиций для нового строительства и развития инфраструктуры.

Что касается исторического центра, то, конечно, он потерял свою целостность, перестал быть единым ансамблем. До сих пор мы видим последствия этого — много неосвоенных пустырей. Вспоминая те катаклизмы, которые происходили перед тысячелетием города, было бы правильным изначально переносить деловой центр за пределы исторического, но тогда не было ни инфраструктуры, ни хорошей связи с другим берегом, ни развитой транспортной сети. Сегодня город логически приходит к тому, чем он должен был стать еще во время массовой реконструкции: центр становится туристическим, другой берег — деловым. Рано или поздно, но это должно произойти — это естественный ход развития. Все же, по прошествии времени, мне кажется, в изменениях центра города больше положительного, чем отрицательного. Как ни крути, уничтожение старой застройки, даже такое катастрофическое — это тоже часть жизни города.

Для меня, как для жителя центра, здесь всё удобно, в пешей доступности, нет острой необходимости пользоваться транспортом, в том числе общественным.

Лично у меня, больше всего, недоумение и отвращения вызывают вызывают эти новые постройки в центре города (ТРЦ «Кольцо», здание Пенсионного фонда – прим. Enter). Надеюсь, когда-нибудь эту часть города реконструируют. Учитывая нынешние положительные тенденции в благоустройстве города — приводят в порядок парки, набережные и улицы — рано или поздно руководство примет такое решение. Но это всё зависит не только от эстетических чувств граждан, но и от финансовых возможностей города, от бюджета — любое изменение города — это ещё и очень большие деньги.

Конечно, город очень сильно изменился за последние 20 лет, в сравнении с тем, каким я его помню, когда начинал учиться. Если правительство будет поддерживать ту линию, что и сейчас, например, внимательное отношение к застройке центра и сохранению исторических зданий, то и в будущем всё будет нормально. Кроме этого, осталось очень много неблагоустроенных зеленых зон.

Когда приезжаешь в Казань после долгого отсутствия, город кажется таким развитым, мегаполисом даже. Но через какое-то время замечаешь эту ненаполненность жизнью, которая до сих пор заметна, особенно во время вечерних прогулок. А вообще, мне нравится, как развивается Казань, как меняются жители города. Культура населения во многом зависит от состояния среды: люди формируют город, а город формирует людей — такое взаимное развитие. Недавно, например, не было ни Парка Горького, ни новой Набережной, зато сегодня там толпы людей, из динамиков звучит хорошая музыка, люди гуляют с детьми, занимаются спортом, выгуливают собачек. Этакий эталон европейского уровня жизни.

Мария, 27 лет

Координатор Том Сойер Феста

Сейчас в Казани несколько сотен таких вот средовых построек, которые не являются памятниками, но при этом довольно довольно ценны для города. Казалось бы, вот есть объекты культурного наследия, к ним есть внимание и за ними следят (чаще всего), а старые постройки никому не нужны. Но это не так: именно старые здания делают город не похожим на другие, самобытным, приятным — это история, которая привлекает туристов и которая ценна для коренных жителей. С каждым домиком что-то связано, что-то личное для каждого — это можно сравнить с бережным отношением ко своим старшим родственникам. Исторические застройки вызывают примерно такое же чувство — естественное и теплое.

Удивительно, но для многих непонятно, зачем нужно это всё сохранять. Как правило, такое отношение возникает из-за того, что средовые постройки часто находятся не в очень хорошем состоянии и люди не видят, что они могут быть красивыми. Так вот, если их привести в порядок, отношение меняется моментально. Собственно, поэтому и появилась идея фестиваля (Том Сойер Фест – прим. Enter) — показать красоту, которую обычно не замечают люди и изменить отношение к этим домам, показать их ценность и уникальность. Тем более, российская деревянная архитектура — это совершенно уникальное явление, со своим характером в каждом регионе.

Все, кто хотел уехать из таких старых домов, тот уже уехал. А те, кто остались, в большинстве своем хотят передать свои дома детям, внукам и правнукам по очень простой причине — это их дом. В самом обычном, но таком глубоком понимании.

Нет ничего плохого в новостройках, если они не стоят на костях старых домов, вписываются в среду, соблюдают нормы по этажности, парковочным местам и рекреационным зонам, учитывают нагрузку на сети, пешеходные и автомобильные потоки выглядят достойно в архитектурном плане. Но много ли таких примеров? Обратных — больше.

Восстановление среды тоже может быть разрушительным — вспомнить только программу по ликвидации ветхого жилья и фасадную «реставрацию», когда сносилось все, кроме одной стены, а за ней строили что угодно. В итоге получился мертвый город с пустыми окнами в самом центре.

В Казани много пустырей, которые ждут своих хозяев, но строить нужно бережно, сохраняя то, что есть, потому что это самобытность города — это то, за чем сюда едут сначала туристы, потом студенты, а после оседают новые горожане. То, что держит здесь настоящую казанскую интеллигенцию.

В центре города только первая линия фасадов имеет более-менее приемлемый вид, но стоит зайти чуть глубже, как ничего подобного не наблюдается — вот этим и надо заниматься. Район должен быть чистеньким и приятным не только, когда быстро едешь на машине по улицам и замечаешь внешний наведенный порядок, но и тогда, когда возвращаешься домой и видишь, что жизнь в твоем дворе, красивом и благоустроенном, вовсю кипит. Если зайти в любой двор на улицах Карла Маркса, Пушкина, Баумана, то можно неприятно удивиться — это огромный неиспользуемый ресурс, который нужно восстанавливать. Много зданий, скрытых от глаз, нуждаются сегодня в реставрации, и в реставрации капитальной.

Текст: Алина Калимуллина
Фото: Анастасия Шаронова