Весной на образовательной онлайн-платформе «Мастера России» запустились первые бесплатные онлайн-курсы для молодых предпринимателей. Начинающим бизнесменам предлагали обучиться открытию креативных кластеров, авторских кофеен и локальных fashion-брендов.

По итогам каждого курса проект отбирал самых интересных студентов и отправлял на стажировку — победителем из Казани осенью стал байер и продакт-менеджер Outpac Леня Борисов. На курсе он работал над авторским проектом GROUND6, который настолько понравился кураторам, что Леню на две недели отправили стажироваться в Финляндию. Enter встретился с Леней сразу после возвращения в Казань и за чашкой кофе поговорил о впечатлениях от страны, новом проекте и брендах одежды.

Неопубликованный кадр со съемки эдиториала худи GROUND6&cult

— Как ты узнал о платформе «Мастера России» и ее курсе?

— Это произошло случайно. Я увидел ссылку на образовательный курс «Как создать локальное производство и бренд одежды» в одном из крупных медиа в первых числах июня. «Провалился» внутрь, посмотрел вводное видео с рассказом основательницы NNEDRE, и мне оно понравилось. Меня давно интересовало, как образовательная история с точки зрения бизнеса работает в России, и хотелось сопоставить курс со своим пятилетним опытом в сфере продакт-менеджмента. Кроме того, годом раньше у меня в голове сформировался собственный проект GROUND6, и я довольно легко решился зарегистрироваться.

В первый день я просмотрел все доступные на тот момент лекции. Потом пришло лето, и я благополучно забыл о дедлайнах и сдаче финального задания. Вспомнил о нем только тогда, когда на почту пришло уведомление о продлении дедлайна на три дня. По сути, итоговое задание резюмировало все предыдущие. На его выполнение я потратил шесть часов, и уже в середине сентября узнал, что попал в стендаут-лист — 50 анкет из нескольких тысяч. Потом я был приглашен на онлайн-собеседование.

— Что у тебя спрашивали?

— Сначала узнали, куда я хочу на стажировку — в Россию или за рубеж. Выбрал второй вариант с целью путешествия: в нашей стране при желании я могу сам съездить и посмотреть, как работает тот же цех со швеей. На онлайн-встрече куратор образовательного направления Маша Буряк вместе с коллегой спросили о моих ожиданиях, и я ответил, что хочу больше узнать о процессах производства и отношении с правительством в других странах, чтобы вдохновиться этим опытом. Через какое-то время пришло письмо, где меня поздравили с победой и пригласили на саму стажировку. Было здорово и удивительно — надо сказать, я впервые в жизни выиграл что-то крупное.

— Ты впервые поехал в Финляндию? Сколько тебе это стоило?

— Про Хельсинки я знал только то, что туда можно быстро добраться из Питера. Организаторы оплатили абсолютно все, включая поездку в Москву для оформления визы. Визовый центр в Москве удивил скоростью работы: я заранее подготовил документы и процедура заняла десять минут — в той же Казани это длится вечность. Мои документы вместе с паспортом забирали «Мастера», с ними я встретился в Питере накануне старта стажировки. Сама стажировка была с 5 по 18 ноября, и утром 5 ноября мы отправились в Хельсинки на поезде.

«Мне кажется, что черные крыши — это фантастически круто. В Хельсинки нет жаркого лета, и крыши можно красить темными красками. У нас так сделать невозможно — я живу в хрущевке на пятом этаже, и в +30 печет»

— А с кем ты поехал? Вас кто-то встретил?

— Мы выехали из Питера вшестером, по два победителя каждого курса: «креативные кластеры», «кофейни» и «бренды одежды». Все из разных городов — Томск, Самара, Ульяновск, Ростов-на-Дону, Омск и Казань. У ребят были классные проекты. Например, у девушки Юли дико актуальная и сложная для реализации эко-тема: она хотела делать стопроцентный эко-бренд, что тяжело в любой точке планеты из-за взаимоотношений с поставщиками и дороговизны. Девочки, которые закончили курс про открытие кофейни, придумали некое пространство zero waste. У Димы из Ульяновска и Кати из Самары была идея сделать кластеры.

Из кураторов был только финн Йоль — режиссер-постановщик родом из Хельсинки, который 22 года живет в Москве. Для нас он составил двухнедельную программу.

— Какое первое впечатление на тебя произвели Финляндия и Хельсинки?

— В Финляндии дико дорого. Номер в студенческом кампусе, где мы жили, стоил чуть ли не 80 евро в сутки. Местный прораб рассказал мне, что во время работы в Лондоне практически не заметил разницы в ценах — даже учитывая то, что там [в Великобритании] фунт, а тут [в Финляндии] еврозона. Так я понял, что теоретически готов ехать в Лондон (смеется — прим. Enter).

Хельсинки — маленький городок с 600 тысячами жителей. Самый центр — буквально два квадратных километра с корпоративными зданиями, гипермаркетами и шопинг-районом — от местных секондов до бутиков, — и все очень близко. Если знаешь, куда идти, доберешься за 15 минут. А еще Йоль продемонстрировал нам классическое понятие — от точки до точки всегда 500 метров. И это работало. Правда, иногда расстояние составляло километр, но тогда ты просто доходишь до определенного пункта и говоришь: «Отсюда еще раз 500 метров».

«На фото производственный цех одного из посещенных нами брендов женской одежды — название, увы, не запомнил. Его основали муж и жена из одного универа, после учебы они решили работать по профессии. Сначала шили театральные костюмы и постепенно пришли к своему магазину. Круто, что вход туда практически через окно: ручка приделана прямо к витражу»

— Удобно! А чем ты занимался во время стажировки?

— Нам дали таблицу «Создание креативного проекта», и ее нужно было заполнить, отметив новый опыт. Первые шесть дней мы вставали в 8:30, десять минут добирались до вокзала и оттуда вместе с Йолем до вечера пробегали пять-восемь точек в режиме фильма «Адреналин». Поток информации такой большой, что я возвращался домой с красными от усталости глазами.

Мы посетили порядка семи кластеров. Один из них — бывший кабельный завод Nokia, величиной как три «Меги» друг на друге. Самые крупные арендаторы — радиостанции, они и платят больше всех. Нам даже удалось зайти в будку к самому популярному ведущему Nova Radio во время прямого эфира. С радио соседствуют художники, и аренда для них относительно среднемесячного заработка — копейки. Были в кофейнях: они в Хельсинки чуть ли не за каждой третьей дверью, рынок просто сумасшедший. Еще видели два бренда женской одежды — так мало, потому что все они маленькие, а команда не может отвлечься от процесса

— Основатели что-то рассказывали про свой бренд или просто водили вас?

— Они отвечали абсолютно на все вопросы по работе, делились подробностями производства. Я спрашивал про цифры, время, инвестиции, а заодно основатели рассказывали, куда стоит поехать за тканями, какие выставки посетить. Создатели брендов только рады, что кто-то переймет их опыт и сделает лучше. Это настолько сложно, что при хорошем раскладе индустрия только выиграет.

У брендов интересные истории. Например, один из них основали сестры, которые разделили обязанности СЕО и дизайнера. В самом начале дизайнер поняла, что хоть она и дочь джинсового магната, но за последние несколько лет ни разу не надевала джинсы. Так родились первые альтернативы — брюки разных фасонов, а позже дошло до «верха». Их производству больше 15 лет, и в таком маленьком городе они чувствуют себя комфортно.

— Вы Разговаривали на английском?

— Да, только Йоль переходил на русский в диалогах с нами.

— У тебя не было проблем с общением?

— Как выяснилось, нет, хотя изначально я не был уверен в своих знаниях до конца. Я не проходил никаких тестов, но в школе было все окей, в путешествиях с кем-то объясниться для меня тоже не проблема. Один из кураторов даже спрашивал: «Ты где так шпарить научился?» А я и не учился, просто с детства слушаю хип-хоп, смотрю фильмы и работаю в индустрии, где нужно читать и смотреть много англоязычных материалов. Прикольно, что на третий день я не переводил мысль на русский, а сразу использовал английский, что для меня показательный левел-ап. Если бы не стажировка, я бы узнал об этом навыке разве что в следующем путешествии. И то не факт, потому что туристический язык во многом упрощен.

«Кластер, где висят эти картины, открыл основатель проекта Free Helsinki (бесплатный Хельсинки, — прим. Enter) Якко. Это невыгодно расположенное пространство с нереальной квадратурой в углу гигантского запутанного ТЦ. Его никто не хотел арендовывать, и парень предложил сделать бесплатное креативное пространство для жителей, которое взамен принесет трафик торговой площадке. Теперь ему платят — сложно представить такое в России»

— когда ты защищал свой проект?

— Нам организовали защиту в государственном университете в центре Хельсинки перед ребятами, изучающими «третьи места»: среди них было несколько преподавателей и студентов. Там же были кураторы — шеф-редактор Be-in Катя Работа, архитектор Арсений Бродач, владелец «Кофелософии» Антон Скрынник, а еще приехала Маша от «Мастеров». Каждый выходил к проектору и рассказывал о своем проекте, а потом получал фидбэк. Катя отметила насмотренность, ей понравился план развития от мерча до полноценной коллекции. Она сказала, что моя стратегия правильная, и советовала не уходить в коммерцию, а работать над концептом. А это как раз то, ради чего я затеял свой проект.

— Я видела страницу твоего проекта в Instagram. выглядит и правда концептуально, но я мало что поняла. Расскажи о нем подробнее?

— GROUND6 — очень специфичный проект, и неудивительно, что на начальных этапах в нем мало что понятно со стороны. Это не про открытие своего магазина, а про концепцию. Когда я ее создавал, вдохновлялся примером Fragment Design из Токио, основанным Хироши Фудживарой.

В 1980-х годах, когда не было интернета, он путешествовал в Штаты, в Англию, изучал субкультуры, перевозил идеи в Японию. Позже при помощи музыки, мероприятий и одежды Хироши сделал из никому не нужного района Харадзюку мекку уличной культуры с точки зрения шопинга, всяких подземных тусовок и так далее. У него было много проектов, и каждый из них имеет свою историю и концепцию. Сам бренд не производит ничего, тем не менее на его счету коллаборации с Louis Vuitton, Rolex, Moncler, Nike, Tag Hauer. Сейчас две молнии, логотип Fragment design — знак качества на улице. Такую вещь нельзя купить, имея деньги и желание стоять в очереди, ведь она не продается в магазинах. Никто не даст инструкцию, как ее заполучить — ты должен быть действительно крут, чтобы тебе она досталась. Я понимаю, что звучит не до конца понятно, но работает именно так.

— Да, кажется, в России еще нет подобной практики, и сложно провести аналогию.

— Абсолютно. Есть много классных ребят, создающих хорошие бренды. Я в восторге от того, что делают Bogema Leningrad, Тихон Бойко, Глеб Костин, локальные дизайнеры NRAV. Указанные проекты существуют по особым правилам формирования комьюнити, и речь уже далеко не про создание одежды. Будущее за подобным.

— … Как минимум потому, что у них есть история.

— Просто они — настоящие. Нельзя назвать настоящим продукт человека, создающего условную футболку «с любовью» и ради денег. Настоящее — про посыл. Как говорил Гоша [Рубчинский], главная валюта, которая у тебя есть, — это история. И с ней ты можешь делать что угодно в смысле бизнеса и творческой реализации. Это суперпонятно и сверхпросто, но улавливающих вайб в стране единицы.

— Получается, твой проект — уличное комьюнити между разными брендами, которые объединены концепцией или общей идеей?

— Да, это площадка для коллабораций; проектов, связанных с уличной культурой и социальными аспектами. Например, в инсте частично опубликована съемка развалин на Павлюхина — раньше в этих домах жили семьи знакомых, а потом их выселили на окраину. Накануне я посмотрел фильм Matangi/Maya/M.I.A. и понял, что казанская история — тоже про беженство, ведь выбора у жильцов нет. На следующий день после того, как эта история поселилась в моей голове, мы провели съемку: я фотографировал на пленку и цифру, старый друг Виталий Чернявский был моделью, а Динар Soul Man снимал видео с рук. На Виталике были футболки, сделанные мной в начале лета к другому мероприятию. В целом эта съемка — просто отражение того, что происходит в городе, в ней я не предлагаю никакого решения проблемы.

— То есть только озвучиваешь.

— Я не борец за справедливость, но при помощи проекта могу показать волнующие меня вещи. Сам я живу в центре Казани в старом доме и слишком люблю свой район, чтобы меня насильно вывезли в Азино. История с Павлюхина показательна в плане того, что такое социальный посыл, связанный с городом. Звучит жестко, но меня интересуют не столько люди внутри этих проблем, сколько город. Знаешь, как говорят про Нью-Йорк? Как про организм, и это видение мне близко. Жители с такой точки зрения — всего лишь итог неудач или побед, а про город хочется рассказывать как про отдельное существо.

— ты Больше интересуешься городом, но фотографируешь все-таки людей. Зачем они в кадре?

— Я знал, что ты зацепишься за эту формулировку. Конечно, меня интересуют люди, какая городская жизнь без них? Просто объектом в глобальном понимании является город. Как я и сказал, осязаемая часть проекта — стритвир с моим авторским дизайном, но я вкладываю дополнительный смысл в то, как он презентован. Не уверен, что в ближайшее время начну отшивать полные коллекции, но капсульные вбросы будут регулярными.

— Чтобы упростить производственный процесс?

— У меня нет цели шить и придумывать силуэты на текущем этапе становления проекта. Я хочу это делать значительно позже, потому что на пошив нужны ресурсы. Сейчас у меня есть работа в магазине Outpac, есть другой бренд и мой собственный, GROUND6. Его я выстраиваю концептуально и капсульно буду выбрасывать продуктовую составляющую. Недавно мы делали худи совместно с «Культом» — 35 штук молниеносно разобрали друзья. Скоро будет открытие бара «Сетка», и мы сделаем под него новый продукт.

— Это продается как мерч внутри бара?

— Фактически это продается нашим друзьям. По законодательству ни бар, ни я не имеем права продавать вещи. Юридически мы дарим вещи друзьям, а они нас, образно говоря, благодарят. Продукт могут получить мои знакомые, знакомые бара, как в случае с «Культом». В целом у нас нет ограничений на продажи — если у человека появилось желание приобрести наш продукт, глупо ему отказывать, потому что он уже что-то знает о закулисье и значимости проекта и хочет быть ближе.

Искусственной элитарности не будет, тем не менее, ценник будет относительно высок из-за ограниченности производства — нам нужно окупить маленькие тиражи. К примеру, я хочу вручную делать ювелирку на острове Бали в Индонезии через друзей, и очевидно, она стоит дороже магазинного серебра, ее тираж меньше, но в этом-то вся соль.

— Вернемся к стажировке. Что ты делал в свободное время, если оно у тебя было?

— Первые шесть дней его не было, седьмой — выходной, и в него я сходил на игру сборной России по хоккею. Я не фанат, но если есть такая возможность, почему бы и нет, тем более у меня было место перед бортиком. Еще я ходил по винтажным магазинам.

Хельсинки и мужской гардероб — полярные вещи: у них или женский магазин, или интерьерный, или кофейня. В секондах лежат убитые вещи, так что я пошел по скейтшопам и в одном из них купил селвидж деним Levi’s всего за 3 000 рублей. Такие в России стоят около 10-15 тысяч. Там же я нашел лонгслив Aime Leon Dore, а в граффити-шопе взял книгу-галерею со снимками культовых личностей на улицах Нью-Йорка.

— Почему ты выбираешь одежду в таких специфических магазинах?

— Они связаны с уличной индустрией. Это для меня места силы: в подвальном магазине во дворе ты можешь получить больше экспириенса, чем в пивном баре. Куда еще идти? В торговый центр — точно нет.

Вдобавок в городе мало симпатичных людей, чтобы хотелось их фотографировать. Зачастую прохожие выглядят ужасно: по сравнению с Хельсинки Казань — круглосуточная неделя моды. Из-за заботы об экологии люди ходят в тряпках, верят не только во вторую жизнь вещей, но и в седьмую или десятую. И наши секонды по сравнению с секондами в Финляндии — эксклюзивная выборка (шутка с большой долей правды, — прим. Лени).

— Что самое крутое в Хельсинки?

— Архитектура. Их главный архитектор Алвар Аалто — звезда конструктивизма, он вместе со своими последователями застраивал весь город примерно в едином стиле.

— А какое впечатление оставил бизнес?

— Для меня показателен пример парня, который в 26 лет открыл кофейню и через пару лет уже собирается на отдых. У них в таком возрасте люди только универ оканчивают, а он уже стремится к условной «пенсии». Еще знаю, что в Хельсинки очень высокая оплата труда и большие проблемы с безработицей, хотя по сравнению с Россией все существует в довольно тепличных условиях. С одной стороны, хорошо, но если государство откажется от неограниченной поддержки населения, местные жители вряд ли смогут оперативно перестроится.

— Странно: если людям и правда много платят, что им мешает много работать? Это нехватка мест или нежелание трудиться?

— Очевидно, компании экономят на количестве мест, потому что слишком накладно платить соцпакеты и зарплаты. У нас тоже стремятся к многозадачности, но положение в целом хуже. В Финляндии государство, наоборот, помогает расплачиваться, так что, похоже, просто всем так удобно.

— Что классного ты вынес из поездки в целом?

— Я ехал за профитом в виде знакомств. Во-первых, на стажировке я познакомился с Нонной Матерковой, идеологом «Мастеров России» и основателем The Calvert Journal. Фантастически приятный контакт обрел с Катей Работа из Be-in. Плюс привез много отснятой фотопленки, вдохновился, получил обратную связь и подтвердил для себя, что все происходит верно.

Результатом стажировки можно назвать материал в Be-in с картой комьюнити в разных городах России. По всей видимости, я c GROUND6 буду представлять казанскую историю и обязательно расскажу о том, что происходит на местной сцене. Собственно, цель моего проекта — объединить происходящее в уличной культуре и транслировать это за пределы города. Еще к Новому году выйдет небольшая коллекция свитшотов, сделанных мной для «Мастеров» на подарки кураторам и стажерам-победителям — пока это все, чем я могу поделиться.