[Напряжение] копилось в России много лет, а то и веков. Люди понимали, что чиновники воруют, но в глубине души их даже оправдывали — мол, не до такой степени. Выйти их подтолкнула наглость и кризис после карантина. Безусловно, всем есть что терять, но вместе с тем есть чувство «куда уже хуже». Да, выпишут штраф, дадут «административку», но возможно, это того стоит.

Детей на митинги никто не звал — наоборот, отговаривали. Штаб Навального (в июне 2021 года власти признали всю сеть штабов «экстремистскими организациями», — прим. Enter) до сих пор рассказывает, что несовершеннолетним лучше не рисковать. Есть блогеры, которые объясняют, почему митинги важны, но никто никогда нигде — тем более, в России, — не призывает школьников. Все, что делалось — обязательные классные часы ровно в два часа дня и предупреждения о постановке на учет. Сейчас очень сложный этап, и никто не хочет, чтобы дети рисковали.

В силу возраста у меня не было опыта выхода на митинг, но я представляла, зачем люди делают это. Выйти впервые для меня было очень сложным решением: я сомневалась в нем до последнего, ведь я еще не закончила школу и учет в полиции мне не нужен. Несмотря на успешный опыт с Голуновым, у людей сохранился страх, но они реально вышли за свою страну — на этой акции Россия стала по-настоящему единой. Когда люди расходились, многие говорили, что в толпе страх исчез. Они почувствовали, что у них есть сила и они могут быть услышанными. Работа, которую провела «ОВД-Инфо» (признана властями России «иностранным агентом», — прим. Enter) и похожие кризисные центры, тоже сплотила людей и показала, что можно стараться на благо своей страны, не выходя на митинг.

Примечательно, что после акций все благодаря распространению информации за короткий срок узнали кучу своих прав. Общество почувствовало себя обществом, и органы власти, — пусть и постфактум, — выразили готовность поддержать: Министерство молодежи объявило, что будет бороться за отчисленных студентов, а Лига студентов поехала искать [задержанных учащихся]. Если мы сохраним чувство единства, то сможем прийти к переменам.

В ближайших акциях я не приму участие, так как это очень опасно — чудо, что в прошлый раз я вернулась домой. Плюс участие в акции негативно отразилось на близких мне людях. К сожалению, я несовершеннолетняя и за меня отвечают другие — я не хочу их подставлять. Насмотревшись на происходящее я вообще не рекомендую идти никому младше 18 лет — лучше побудьте волонтерами и собирайте донаты для помощи задержанным. Непосредственно идти на митинг не стоит, ведь если нас заберут сейчас, кто будет заниматься этим потом.

Я против того, что подняли именно молодое население: электорат не подготовлен, проявляется много агрессии и акция используется в качестве развлечения. Важно уметь договариваться. У инициаторов протестов нет четкого направления, многие не понимают, что делают. То, что людей позвали на улицы, говорит о том, что рвущимся к власти безразличен путь. Многие судьбы молодых людей после задержаний оказались сломаны. Никто не понимает, что идет по головам молодого поколения.

Нынешнюю власть я тоже не поддерживаю. У меня много претензий, но нужно излагать их цивилизованно: через СМИ, судебные механизмы, петиции, а не окольным путем и бунтами. Когда пришел Ельцин, мы были так рады, что наконец-то сменится строй, и очень много грамотных русских людей поддержали его на улицах. Мы думали, все поменяется, но двери открылись только олигархам. Смену олигарха на олигарха допускать категорически нельзя, и нужно говорить об этом как можно больше, чтобы молодежь понимала последствия.

Важно, чтобы перед молодежью выступали люди, которые разбираются в политике глубже, причем их предложения должны быть воплотимыми в жизнь, а не просто призывать сменить власть. Я тоже считаю, что пора что-то менять — но правильно, не бунтами. Пусть журналы и YouTube пестрят честной информацией о проблемах с доказательствами, и тогда она будет поддержана хотя бы на местном уровне. Нам нужно подниматься на местах по чуть-чуть, но не на улицах. Должно быть много вопросов «Почему?» Пусть несогласные подадут петицию, и если много людей поступят так же, то создадут прецедент, и дело уже сдвинется.

В первую очередь я вышел из-за того, как государство повело себя в период пандемии — поддержки, в принципе, не было. Мне кажется, [несмотря на призывы выйти на улицу за Алексея Навального] большинство людей вышли из-за несправедливого отношения. Фильм про дворец Путина тоже сыграл большую роль: когда у тебя нет денег и есть ипотека, дикая аквадискотека в Геленджике вызывает раздражение.

Слышал, что 40% участников акции — это новые люди, которые раньше никогда не выходили. Несмотря на пугающие памятки о том, как вести себя во время задержаний, мы с женой тоже приняли решение идти. Для меня это первая несогласованная акция, и происходящее очень меня порадовало. Думал, увижу человек 300-500 — и вначале действительно было мало народа и гораздо больше полиции, — но потом мы пошли на площадь Свободы и увидели огромную толпу. Сложно оценить количество человек, но было понятно, что их несколько тысяч. Это, конечно, воодушевляет: чувствуешь какие-то перемены.

[Нарастание недовольства] происходит уже давно — еще со времен первых роликов, показывающих, как полиция ведет себя с несогласными. Меня такие видео всегда сильно возмущали. Почему полицейский позволяет себе бить, ломать? У меня есть ощущения, что такой режим себя изжил. Многие люди не поддерживают Навального, но понимают, что за 20 лет правления Путина их жизнь не улучшилась, а так не должно быть. Поэтому я думаю, [благодаря акциям] начнутся активные перемены. Конечно, не прямо завтра — на это потребуются годы.

Предполагаю, что [после акций] к правам людей будут относиться более уважительно, начнут их признавать и курс постепенно будет меняться. Я верю: в один прекрасный момент придет новая команда управления страной и воровство пропадет. Оно действительно может пропасть, потому что мы живем в эру интернета, когда невозможно красть и скрывать это. Я верю, что можно жить иначе.

Я не выходила на акцию — вместо этого делала домашние дела, а потом ходила на урок английского, то есть занималась саморазвитием, что на мой взгляд, важнее. Многие говорят, что у нас в стране жить плохо, но что они делают, чтобы что-то поменять? Когда я понимаю, что могу помочь , то иду и помогаю. А в субботу люди три часа «прогуливались» и кричали «Аквадискотека». Зачем? Было бы лучше, если бы они сходили с праздником в детский дом, помогли в доме престарелых, посетили психоневрологический интернат и посмотрели, как люди там живут. Несмотря на разные проблемы и особенности, они счастливы, хотя им тяжелее.

Мне хочется донести, что есть альтернативный путь сделать жизнь лучше, и мы можем пойти по этому пути. Я согласна с недовольными высказываниями о распределении налогов, но все не бывает идеально. Мы не Швейцария — в большой стране свои сложности. Я ездила по России, и по сравнению с другими регионами у нас в Татарстане дела идут более чем хорошо . Может, я и не должна так говорить, потому что когда-то после выпуска из ВУЗа работала четыре года за 5 000 рублей в месяц — но я безумно любила свою работу, потому что до этого девять лет посвятила этой профессии.

Наверное, я сама виновата, что не ходила под окнами и не кричала: «Поднимите мне зарплату!» У нас, россиян, мне кажется, есть такая черта: пока живется — пусть живется. А вот как петух клюнет, начинаются перемены. История с Навальным кажется мне наигранной. А раньше люди не страдали? А до этого никого не сажали? А с зарплатами было все в порядке? Так из-за чего люди вышли сейчас? Устали? Не знаю.

Я сторонник того, что для нашего счастья у нас уже все есть. Просто уровень счастья каждый выбирает для себя сам. Кому-то увидеть рассвет утром нового дня — а кому-то миллион рублей в месяц. Вчера я провела день на съемках ролика, общаясь с подростками 14-17 лет. Каждому задала вопрос, а нужно ли давать возможности всем или только избранным, которые хоть чего-то действительно хотят. И все мне ответили, что если давать одинаковые возможности всем, то половине это будет не нужно или они просто не сумеют ими воспользоваться. А вот тем, кому хоть что-то нужно, важен хотя бы первый толчок. Стоит задуматься.

Расследование ФБК (признан в России «иностранным агентом», а в июне 2021 года признан еще и «экстремистской организацией»— прим. Enter) о дворце Путина было главным мотиватором. Меня оно сильно задело: чаша терпения переполнилась, и я поняла, что выйдет много людей, выйдут мои друзья и коллеги, а вместе не страшно. Даже те, кто до этого были аполитичными наглухо, выходят — и в этот раз я тоже выйду с ними.

Ожиданий или представлений не было — просто я понимала, что будет опасно, так как это несогласованная акция. Меня удивило, как сначала в публикациях указывали маленькое количество задержанных, и потом оно увеличивалось и обрастало историями про издевательства над людьми. Я надеялась, что насилия будет меньше и с нами не будут так обращаться, все пройдет более мирно. Хотя организованности не было, люди не растерялись, скоординировались и все равно прошли какой-то путь.

Раньше казалось, на митинги выходят какие-то условные фрики, и я не понимала, зачем выходить, если у нас все нормально. Я бы, наверное, и не вышла ни на какую другую акцию, но эта связана с волнующей меня темой. Михаил Зыгарь писал в инстаграме, что сами по себе митинги ни к чему не приводят — это просто часть высказывания по теме, на которую нужно обратить внимание. И я абсолютно согласна с его словами. Но если мы будем показывать, что нам что-то не нравится, думаю, на нас наконец обратят внимание и перестанут избегать.

Когда я пришла домой после шествия и позвонила младшей сестре, чтобы отрефлексировать события, то поняла, что наверное, никогда не стану прежней (смеется, — прим. Enter). Во мне есть сила и она есть в моих друзьях — я никогда ее не видела, потому что не смотрела. Мы действительно стали едиными.

Я не вышел на акцию. Во-первых, потому что она была в поддержку Навального — не скажу, что разделяю его взгляды. Во-вторых, митинг был не за какие-то конкретные изменения в стране. Видел, как это все анонсировалось, тема была одна — свобода Навальному. Если бы акция призывала решить конкретные проблемы, другое дело. Может быть, на другой митинг (например, против Алексея Навального, — прим. Евгений) я бы и пошел, и то не точно.

Я не очень разбираюсь в политике, но слежу за новостями. Думаю, те, кто вышел на акцию, просто решили выразить свое недовольство по поводу действующей власти, конкретных законов, реформ. На мой взгляд, на прогулку 23 января в Казани вышло много людей потому, что был мощный охват в соцсетях. Например, в TikTok призывы пойти на митинг транслировались круглые сутки. Отчасти поэтому в акции участвовало много казанской молодежи. Кто-то из них осознанно пошел протестовать, а кто-то побежал вслед за толпой. Мне кажется, на прогулку вышло бы больше людей, если бы она заранее была анонсирована по-другому. Мол, «ребята, нам не нравится то-то — давайте за это выходить на улицу».

Большинство людей в соцсетях просто репостили прошедшие митинги. Кто-то выразил свою позицию, я тоже выразил свою. По-моему, страна явно развивается, я вижу, что в ней происходят положительные изменения. Да, есть много минусов, есть над чем работать, но также много и плюсов.

Прогнозы на будущее делать сложно. Я думаю, что будет еще несколько волн протестов, а потом все сойдет на нет. Вряд ли на митинг снова пойдут те, кого задержали в прошлый раз.

Есть некоторые события, которые стали катализатором акций, но все недовольства по разным поводам — от штампования законов до поправок в Конституцию — накладывались друг на друга постепенно. Мне кажется, у людей накопилась критическая масса недовольства: уличные протесты стали ответом на повестку, которая держится последние годы. Может быть, какое-то влияние на акции оказало одно из последних расследований (имеются в виду расследования ФБК, организация признана в России «иностранным агентом», а в июне 2021 года власти признали ее «экстремистской» — прим. Enter), но в первую очередь, — просто беззаконие, при котором нормы права абсолютно игнорируются, а справедливого суда нет.

Пока я не вижу перемен. В последнее время, к сожалению, власть и народ находятся по разные стороны баррикад: народ не привыкли выслушивать, и он выходит, чтобы высказать свое мнение и повлиять на ситуацию. Не знаю, возможен ли компромисс, и не вижу, куда точно все приведет. Пока что, на мой взгляд, люди пытаются бороться за права в соответствии с 31 статьей Конституции, а государство действует по репрессивному сценарию, используя юридические уловки.

Я следил за итогами: наштамповали кучу штрафов, задержали кучу людей, причем многие оказались задержанными случайно. К тому же я подозреваю, что были провокации. На одно видео попали кадры, где люди в гражданском толкают других людей на ОМОНовцев, что говорит о том, что задержания могли быть спланированы. Считаю, что нужно прекращать запрещать высказываться — и если акции хотя бы начнут согласовывать, все станет лучше. Запрет подталкивает к оппозиционному настрою: люди сильнее хотят пойти туда, куда запрещено.

Почему люди вышли протестовать 23 января? Потому что недовольны тем, что происходит: гражданина Российской Федерации Алексея Навального преследуют по политическим мотивам и сажают в СИЗО. А еще многие возмущены тем, что власть не может аргументированно ответить, на какие деньги покупаются золотые ершики и аквадискотеки.

Когда мнения людей и их потребности игнорируются, остается мало способов проявить политическую волю. Кто-то стоит на одиночных пикетах, кто-то собирается в группы и участвует в шествии. Думаю, недовольны происходящим не только люди, которые вышли протестовать, но и те, что сидели дома. Просто они не могут прямо выразить свое мнение. Кстати, 23 января казанцы вели себя очень доброжелательно. Агрессии, как в шествиях футбольных фанатов, среди протестующих не было.

Считаю, что большая часть общества находится в политической апатии ко всему происходящему. Здорово, что у казанцев есть своя позиция, и они выражают ее не только на улицах родного города, но и другими креативными способами: написанием трека, созданием видео в TikTok или постом в социальных сетях. Кроме меня в казанской акции участвовало много знакомых.

Несвобода у человека в голове, и многие люди доказали сами себе, что страх — это не повод молчать. Это своеобразный челлендж. Могу я или не могу? А что по ту сторону моей двери — есть ли там свобода? Мне кажется, это главное изменение.

Не знаю, к чему приведут все акции. Прогнозы — дело неблагодарное. Но если ты делаешь все так же, как и до этого, глупо рассчитывать на другой результат. Выражать свое мнение нужно, чтобы наши дети и будущее поколение могли жить в стране, где есть уверенность в завтрашнем дне.