Вопрос архитектуры незаметно стал массовым: недавно всем интернетом обсуждали рендеры московского цирка в виде эллипса-гриба-яйца, перед этим — концептуальность здания Театра Камала. Архитектура перестает быть просто частью городской среды. Она отражает дух времени и транслирует новые ценности общества.

Что происходит с индустрией, чем на самом деле занимаются современные архитекторы и почему красивых рендеров больше не достаточно — обсудили с основателем архитектурного бюро S4S/Architects Ринатом Гариповым. Ищите в интервью мнение о застройке 2000-х годов, искусственном интеллекте в строительных профессиях и новом стиле «эмоциональное техно».

Чем занимаются архитекторы: рисуют красивые здания?

Архитекторы менеджерят земельные участки, общественные пространства, в целом, жизнь города. Они подсказывают, что можно сделать с землей, как максимально выгодно ее реализовать и какими функциями наполнить. То есть сначала создают философию места и только потом — художественную картинку и технические чертежи. Но на этом работа не заканчивается: архитектор ведет объект на всех этапах до сдачи.

Архитектор — это человек, который знает и понимает, как живут люди и чего им не хватает. Для этого нужно быть достаточно эмпатичным и разносторонним. Например, сейчас S4S/Architects делает проект для студии детейлинга. Мы изучили рынок автомобильных услуг, особенности работы механиков, паттерны поведения клиентов и еще много чего. И так с каждым проектом. По моим ощущениям, только 5% времени уходит на чертежи, остальные 95% — на осмысление: запроса людей, цели заказчика, подходящих идей.

Можно стать архитектором, окончив онлайн-курсы?

Стать архитектором и даже дизайнером, окончив курсы, могут единицы. На двух-трехмесячных интенсивах объясняют принцип работы прикладных инструментов — то есть учат как делать. Что делать — это вопрос вкуса, который воспитывают на парах по философии, истории искусств, композиционному моделированию. В архитектуре что важнее как, в этом преимущество фундаментального образования.

Есть строительные колледжи и училища культуры, откуда выпускают архитекторов. Но это скорее подготовительная ступень к большой архитектуре. После все равно придется или поступать в вуз, или самостоятельно много учиться и стажироваться.

Понять по портфолио, хороший или не очень архитектор, непросто. Непрофессиональный заказчик оценивает эмоционально: смотрит на работы и решает, хотел бы он жить в подобном доме или нет. Профессиональный заказчик обращает внимание на опыт и, главное, рекомендации. Архитектору тяжело продавать себя в интернете, потому что в профессии важно не портфолио с рендерами, а доверие. Оно зарабатывается сарафанным радио и рекомендательными письмами.

Доверие в архитектуре — сложная штука. Нельзя во всем соглашаться с заказчиком, хотя бы потому что он неопытен в профильных вопросах. Но и выставлять его идиотом тоже неправильно. С годами появляется навык мягкого убеждения и насмотренность, которая помогает адаптировать даже самые безумные идеи. Так вы остаетесь с проектом и хорошим отзывом о вас как о профессионале.

Градостроитель, архитектор и проектировщик — это разные профессии?

Профильное разделение в университетах нужно для того, чтобы обучать студентов узким знаниям: архитекторов — проектировать здания, градостроителей — планировать городские территории, проектировщиков — делать расчеты. На практике оказывается, что разбираться нужно во всем. Архитектор может создать невероятный проект с 20-метровыми консолями и не подумать, как эти консоли устанавливать и сколько они прослужат. Или посадить здание по диагонали, что преступление с точки зрения градостроительства.

Студенты-архитекторы, градостроители, дизайнеры архитектурной среды чуть более экспертны в своем профиле. При этом чаще всего они разбираются в остальных смежных направлениях. Это связано с тем, что на специалистов узкого профиля низкий спрос. Профильники выполняют ограниченное количество задач и менее эффективны в компаниях. Хотя специалисты с такой категоричной позицией встречаются — это тоже путь, все зависит от того, чего хочет человек.

Архитектор должен уметь строить, например, стену из кирпича?

По желанию: если хочет — может, если не хочет — не надо.

Архитектурный проект состоит только из красивого рендера?

Архитектурный проект начинается с земли и заканчивается авторским надзором на стройке. Сначала к работе подключаются архитектор-концептуалист, генпланист, инженер. Они проводят анализ участка и разрабатывают генеральный план с учетом инженерных коммуникаций, пожарных подъездов, озеленения и других особенностей. Потом главный архитектор вместе с планировщиком, фасадчиком и визуализатором создает картинку здания. Главный инженер разбирает рендер на 12 разделов проектной документации и считает смету. Проект передают на экспертизу и презентуют главному архитектору города. После этого заказчик получает план и идет за разрешением на строительство.

Большинство бюро занимаются только первым этапом — созданием рендеров. Иногда к нам приходят заказчики с готовыми концептуальными картинками, которые нам очень нравятся, но которые по нормативам мы не можем воплотить. Приходится двигать пожарные отступы, делать пути эвакуации, пересчитывать количество лифтов. Бюро-авторы этих картинок публикуются в журналах и выступают на выставках, а те, кто доделывает грязную работу, остаются в тени.

По моему мнению, профессиональные архитектурные бюро закрывают полный цикл задач. Таких в Казани немного, и S4S/Architects — одно из них. У нас есть проекты, в которых задействовано до 45 человек. Заказчика устраивает принцип одного окна, нас — уверенность в каждом этапе работы. Да, это одновременно полная ответственность, но в смелости принять ответственности и есть профессионализм.

Зачем каждый раз делать архитектурный проект, если можно взять готовый?

У каждой локации есть особенности, связанные с историей, культурой, привычками места. Архитектурный проект важно адаптировать под эти вводные. Плюс, постоянно меняются нормы и тренды. Раньше было модно строить из кирпича и штукатурить фасады, сейчас архитекторы используют навесные панели. Технологии дорабатываются и улучшаются, чтобы строительство стало дешевым, практичным и красивым.

Архитектор может построить дом, чтобы потренироваться?

Бесплатно сделать проект дачи для друга — да, может. Может попробовать сразу заработать. Например, договориться с заказчиком на условиях получить оплату, если проект понравится и будет воплощен. Есть старательные талантливые ребята, которые покоряют индустрию с первого объекта. Летом в бюро проходили практику четверокурсники, которые занимались проектированием моста. Недавно мы ездили на него смотреть — первый проект в жизни и сразу масштабный.

Если я решу построить дом сама, мне нужен архитектурный проект?

Архитектурный проект нужен тем, кто гонится за персонализацией и уникальностью. Для остальных в интернете есть много проектов и планировок, которые можно скачать и отдать опытному строителю. Дом или дача — несложные сооружения с похожими подходами, так что толковый подрядчик разберется.

Что важнее — красота или удобство?

Официально мы за красоту. Но на мой взгляд, лучше сделать просто, качественно и комфортно. Эмоции от стильного фасада пройдут, а удобные планировки, шумоизоляция, технические решения останутся.

Перформансы в архитектуре зависят от финансирования. Здесь работают простые законы рынка: круглые окна делают пять компаний, а прямоугольные — 5 000 компаний. Пять компаний могут договориться о цене, и их нельзя протендерить. Так как заказчики гонятся за прибылью, они унифицируют проекты и строят дома с прямоугольными окнами — это проще и дешевле.

Кто и зачем придумал панельные дома?

Была задача быстро расселить аварийные бараки. Производство панелей подходило больше всего, так как было серийным. Строительные плиты не подгоняли под локацию: их просто отвозили на Сахарова или Амирхана — смотря, где нужнее дом. К тому же строило государство, соответственно, конкуренции на рынке не было.

Современные девелоперы стремятся отстроиться от других застройщиков, в том числе с помощью визуальных кодов. Если раньше историю архитектуры мы делили на сталинскую, хрущевскую и так далее, сейчас только в первой четверти XXI века можем выделить несколько периодов. В Казани 2000-х годов строили из кирпича, потом стали все штукатурить, затем — отделывать фасады керамогранитом 60 х 60. В 2020-х годах начался период разнообразия фасадных материалов. Такая динамика связана с развитием рынка девелопмента: конкуренция мотивирует на разнообразие и поиск.

Зачем изучать архитектуру?

Хороший архитектор — насмотренный. Он может получить опыт во время практики и анализа. Я смотрю на соседний дом и думаю, почему он мне не нравится и какие решения я точно не повторю в проектах. Если подходить к изучению осознанно, во всем найдутся смыслы и выводы.

Массовой аудитории образование нужно для воспитания вкуса. Часто примитивность проявляется в банальном — дизайне и расположении вывесок магазинов. Если бы у всех предпринимателей были общие знания об архитектуре, наши улицы и города выглядели красивее и эстетичнее.

В бум девелопмента возможно стать известным архитектором или ЖК — предел?

В любую эпоху можно стать известным архитектором, вопрос вызовов, которые предстоит преодолеть. Гениальные архитекторы прошлого строили пирамиды с идеальными углами. Сегодня, чтобы стать гениальным, кроме синуса и косинуса, нужно знать экономику, маркетинг, психологию поведения. Подход «я архитектор — я так вижу» больше не работает. Известны те, кто много знает, умеет отстаивать свои концепции и быстро их согласовывать.

В S4S/Architects есть группа развития, которая анализирует, как запускать неликвидные заброшенные территории. Мы исследуем места на четырех уровнях: экономическом, образовательном, досуговом и историческом. То есть выступаем не художниками, а сценаристами, которые предсказывают и формируют паттерны поведения. И чем точнее и разнообразнее мы это сделаем, тем выше будет успех и известность проекта.

Кто в ответе за ТРК «Кольцо» и другие безвкусные постройки 2000-х годов?

Люди пытались выделиться: у кого-то получилось хорошо, у кого-то — не очень. Что с этим делать, покажет время. Мы сидим в ИТ-парке, на месте которого раньше были деревянные дома. Эти постройки нельзя назвать неудачными, просто новым смыслам нужно было воплощение. То же случится с постройками 2000-х годов: когда не останется земли, сносить станет дешевле, чем покупать участки. Чтобы избавиться дома-утюга Clover House, нужно куда-то переселить людей — это гигантские деньги. Пока демонтаж финансово невозможен, все просто терпят.

Что за новый стиль «эмоциональное техно»?

Стиль формирует спрос. Навряд ли архитектор сидел и придумывал новое направление. «Эмоциональное техно» стало реакцией на образ жизни и тренды. Современные материалы, сложные инженерные приемы, неочевидные формы — звучат в запросах заказчиков. И архитекторы, решая эти задачи, вырабатывают приемы стиля. Тестом эмо-тека в Казани можно назвать новое здание Театра Камала.

Архитектура не развивается изолированно от мира. Последние годы мы много говорим об искусственном интеллекте. Нейросети научились анализировать информацию, учитывать в разы больше запросов, чем человек, генерировать самостоятельные решения. Это все не может не повлиять на индустрию. Если раньше архитектор чертил проекты от руки, потом появились лайнеры, еще позднее — программы по 3D и BIM-моделированию. Дальше чертежи будет делать ИИ. На рынке Китая уже есть роботы, которые кладут плитку, шлифуют стены, убирают и доставляют строительные материалы. За этим будущее.

Какой карьерный рост у архитектора?

На старте есть два варианта: расти внутри компании до главного архитектора или пойти самостоятельным путем. Я выбрал второй вариант. Сначала мечтал стать лучшим проектировщиком коттеджей, потом работал с проектами крупнее, нанял в команду одного помощника, второго, третьего — сейчас нас 56 человек в штате и 180 на аутсорсе.

Чтобы добиться таких результатов, мне пришлось разобраться в маркетинге, экономике, юриспруденции. У меня все получилось, потому что я отношусь к тем людям, которые не бояться брать ответственность за 100% результативность. Я отвечаю за каждое решение и мнение в команде. Это непросто, но и выполнять набор задач на определенной должности я бы не смог.

Раньше архитекторы приезжали в Казань, чтобы учить местных; сейчас — чтобы здесь работать. В такой конкуренции у локального рынка остается выбор: научиться проектировать так же хорошо, как столичные и заграничные эксперты, или закрыться. В этом есть минусы и плюсы. Недавно я защитил проект перед главным архитектором Москвы. Это получилось благодаря воспитавшей нас конкуренции.

Текст: Ксения Монастырская
Изображения: Айгуль Мирханова