Сильнее всего коронавирус ударил по малому бизнесу, формирующему привычный образ города. Из-за всеобщего режима самоизоляции заведения, развлекательные центры и клубы закрылись на неопределенный срок под угрозой штрафов и теперь терпят многомиллионные убытки. Чтобы сохранить аудиторию, пространства приспосабливаются и выходят в онлайн в разных форматах.

Арт-пространство Werk выбрало для себя реалити-шоу: три недели несколько человек самоизолируются на втором этаже промышленного здания площадью 996 м² и транслируют все в интернет. Enter удаленно связался с участниками эксперимента и выяснил, как устроен быт внутри клуба, что изменилось внутри и переживет ли Werk карантин.

Закрытие

Вопрос карантина назрел до введения строгого режима самоизоляции: уже тогда в Werk думали, что пора закрываться безо всяких предписаний. «Мы просто морально не могли позволить себе работать, когда все в принципе должны сидеть дома», — рассказывает сооснователь пространства Руслан. Идея закрыться всей командой вместе с клубом и устроить реалити-шоу возникла в два часа ночи. На следующий день начали обзванивать веркштат — согласились девять человек: Руслан, Инна, Динара, Коля, Эмиль, Лиля, Слава, Аврора и Саша. Кто-то на время самоизоляции в клубе специально уволился, другие сдали свое жилье.

Изменения пространства свелись к удовлетворению базовых потребностей: спать, есть и мыться. Спальных мест в клубе хватает и в обычной жизни, так что для начала в Werk купили простую «дачную» электроплиту с интернет-магазина, привезли продукты и два ящика пива, которое кончилось в тот же день. Долгожданный душ строили сообща возле служебного туалета: завезли самые дешевые материалы, Лиля помогла раздобыть щипцы у знакомого чайного мастера, друг Руслана подвел коммуникации, сам Руслан привез домашний бойлер, а затем он вместе с Колей провел свет и повесил шторки.

Двери в клубе закрылись в ночь на 23 марта на неопределенный срок — и открылись только для Динары вечером 24-го, потому что она все проспала. Единственной возможностью выйти стал белоснежный мохнатый пес Инны и Руслана. Он появился совсем недавно, когда у пары гостил Миша Арчанга. Свою кличку Ларик получил благодаря проекту Ларик Сурапов — его создатель сказал, что это для него сомнительная честь, но выбор поддержал. Выгуливать пса тяжело: он большой, может налаять или сильно тянуть поводок. Часто получается, что это не человек гуляет с Лариком, а Ларик с ним. В остальное время прогулки заменяют свешенные из окна ноги.

Внутренние порядки

У каждого запертого в Werk есть свое место. Людей больше, чем залов, поэтому в личное пространство превращаются углы или отдельные конструкции. К примеру, Инна и Руслан «поселились» в секонд хенде, за рабицей в домике комната Авроры, а Лиля использует как постель строительные леса на месте диджейского стола на танцполе Luft. Саша рассказывает: «Странно, когда ты начинаешь считать уголочек тысячеметрового пространства полноценной комнатой, куда приходишь — и как будто в своем домике или в гостях. Вместе с тем пространство открыто, нет дверей: ты их и не чувствуешь, но они становятся не нужны».

Каждый соблюдает свой режим: одна часть засыпает, другая просыпается. Вначале, конечно, пытались устроить общий график с подъемом и зарядкой как в лагере, но через три дня вся система рухнула, поскольку была насильственной. Руслан считает, это даже хорошо: «Иногда хочется позже лечь спать, чтобы пообщаться с тем же Сашей, который встает поздно и засыпает в 12 часов дня», — для интервью его специально разбудили в семь вечера. Раньше всех,приблизительно в 7 утра, встает Лиля, которая перемещается по Werk вместе с солнцем: «Мне в общем нравится провожать закат и встречать рассвет. Я никогда дома так не делаю, а сейчас могу следовать за лучами по всему клубу. На солнце даже кушать круче — вся еда приобретает радужность».

Находятся и ритуалы, способные собрать вместе всех. Главный из них — ужин в промежутке с 18:00 до 21:00 — обычно организует профессиональный повар Слава. Его «рабочим местом» стала зона у бара. Приспособиться было нелегко: «Ставишь большой котел и думаешь, что может минут за двадцать он закипит, но через полтора часа подходишь, а водичка даже не теплая». Суп Слава варил четыре часа, но потом сообразил использовать мультиварку. Меню разнообразное, пробовали даже переданную татарскими родственниками баранину. Любимые блюда, приготовленные в клубе — селедка с картошкой, томленая в горчичном соусе свинина и гречневый суп. Иногда Инна радует огромными подносами драников, а Лиля как-то раз разбудила Werk запахом блинчиков. Разборок из-за мытья посуды никогда не бывает: в целом никто никого ни к чему не принуждает и все решается само собой.

Спонтанно в Werk происходят и «домашние тусовки». Однажды все залипли на сериал «Конец этого ***ного (чудовищного, — прим. Enter) мира» и посмотрели два сезона без перерыва. В другой день занимались онлайн-йогой, а 1 апреля отметили караоке со Стрыкало, Николаевым и Меладзе. Трансляцию этих небольших событий — и вообще всего — ведут в инстаграм-аккаунте «Коммуникация».

Коммуникация

Когда стало ясно, что Werk не может существовать в офлайне, весь оставшийся дома веркштат заговорил о необходимости выводить клуб в онлайн. Сначала видео делали неосознанно, а затем по предложению Тахира решились на полноценную вечеринку в сети со своими резидентами внутри клуба — такая возможность в условиях закрытия пространств выпадает редко. Раньше команда никогда не занималась онлайн-вечеринками, поэтому для организации обратились к друзьям. Руслан Гафаров из BNF предоставил, установил и подключил все оборудование, сам скачал программы и просто сказал, куда нажать, чтобы трансляция началась. Первую провели Тахир и Саша. Вскоре в клубе поняли: главная функция в интернете сводится к общению, а не просто онлайн-событиям. Так появился аккаунт «Коммуникация», который беспорядочно транслирует жизнь запертых в арт-пространстве, превращая самоизоляцию в реалити-шоу.

«Наша акция про сохранение», — объясняет Руслан, — «Неважно, чего: деятельности, ощущений, взаимодействия и так далее. Мы закрылись раньше, чем случился карантин, и если объявят режим ЧС, то он будет проживаться внутри. Это своего рода романтика. То, что мы создавали полгода, по-своему живет: можно искать в этом смысл или не искать».

Музыка объединяет всех, поэтому чаще всего в инстаграм попадают сеты веркштата. По словам Лили, круглые сутки каждый может подойти к пультам, перенесенным поближе к бару, и поставить что-то свое. Диджеинг тут — единственный заработок, и надо сказать, донатят люди редко: за два часа трансляции знакомые скинули триста рублей, о крупной поддержке со стороны предпринимателей нет речи. Динара переживает из-за недостатка активности, кажется, сильнее остальных. Чтобы как-то развлечь людей, она придумала играть в «Крокодила» на деньги — и собрала три тысячи. Инна замечает: у людей в сложившихся обстоятельствах нет фантазии. Даже когда проигрывали желание, никто не мог ничего придумать, кроме как «встань на мостик», «расскажи анекдот».

«Сейчас такое время, что не до оригинальности, хочется просто общения. Друзья заходят и говорят: может, это не так весело, зато ты хоть видишь, че происходит», — говорит Руслан.

«*** знает (не могу сказать, — прим. Enter) насчет не весело, но людям, которые не знакомы с нами, очень нравится. Возможно, нашим друзьям не весело, потому что они нас знают и все уже видели», — парирует Динара. «Хочется больше общаться с миром снаружи через этот аккаунт и рассказывать, что происходит. Но у меня возникают дилеммы: что можно транслировать, а что нельзя. Иногда снимаешь что-то, и в кадр влезают ссоры — а надо ли их показывать? С одной стороны, это реалити-шоу, а с другой…»

Каналу по общему мнению не хватает интерактива и провокаций. Как вариант: безумные задания, выполнение которых можно отследить.

«Динара, кстати, может подстричься налысо за сто тысяч или сбрить брови за пять, примите во внимание!» — шутит Инна. «Но есть более дешевый слот, за пятеру усы Скобыча», — добавляет Руслан. «За три пятьсот подстригу голову и усы и бороду» — заключает Саша. Все смеются.

Творчество

Творческие процессы веркштата не всегда попадают в кадр, но происходят постоянно. Участники привезли свои электронные музыкальные инструменты и краски. Художник Саша взял в клуб весь необходимый набор, который увозит в Москву: чемодан, скотч, провода, изоленту, цветные лампочки и много бумаги. Для одной из онлайн-трансляций он ставил свет — получилось очень красиво и объемно.

Однажды джемили в темной, ранее никем не освоенной мастерской по металлу: акустика такая, что вечеринку устроить по силам даже с маленькой колонкой JBL. Этой записи Эмиль посвятил инсталляцию в Kraft:

«Я взял несколько стульев, стремянку, мольберт. Представил, что стулья — это люди. Приставил к стремянке, а один даже приподнял на ступень, дабы обозначить, что он делает шаг, чтобы что-то починить там наверху. Пару людей “стульев” приставил к мольберту — один рисует, а другой учит. На мольберте же я написал красками “Слушаю джем.mp3” — это была наша вторая онлайн-трансляция, когда мы играли за пультом все вместе, очень синергетично и атмосферно. Я послушал запись впервые и офигел от того, насколько она крута. Хотелось, чтобы ребята послушали тоже, и поэтому организовал все это дело ночью на последние силы. А, ну еще лег спать прям там, на этой выставке, на сабах (сабвуферах, — прим. Enter)»

Лиля экспериментировала с арт-терапией, но чаще снимает: с собой есть три камеры. «Даже перекладывание вещей представлется мне как фотографу и видеографу полноценной инсталляцией. Я вижу, как люди в Werk оставляют свою частичку, частичку своих действий», — говорит она. В планах создать документальный фильм о самоизоляции в Werk. Чтобы никого не стеснять, премьерный показ устроят только для героев кино.

Выйти из комнаты

Правила телереалити часто ограничивают в передвижениях «за периметр»: либо остаешься и играешь роль, либо уходишь насовсем. В Werk такой строгости нет. Комьюнити друзей сосуществует на базе взаимной ответственности и никого силой не держит. Поэтому в клубе находятся то восемь, то девять человек.

На пятый день по состоянию здоровья ушел Коля. Он почти ничего не ел и из-за обострившегося гастрита у него сильно заболел живот. Пришлось обратиться за помощью и держать строгий режим, чтобы вернуться 6 апреля. Пока его не было, из Werk сбежала Динара — момент ее исчезновения не заметили бы, но она призналась в побеге, потому что это честно. В день публикации интервью Динара вернулась.

Некоторые жалуются на давящее одиночество, но перенаправляют это ощущение в продуктивное русло, другим оставаться самим с собой не ново. Аврора, бывает, запирается дома в период бессонницы, а Слава в школьные годы нонстопом две недели играл в компьютерную игру. Эмиль в 2016 году три недели выживал глубоко в лесах в нескольких десятках от границы России и Финляндии, поэтому ему пережить самоизоляцию легко.

Первую неделю поддержать приезжали люди извне. Под окнами стояли два-три человека — всегда разные, и не обязательно друзья, — а закрывшиеся общались с ними на расстоянии. Один парень простоял внизу так долго, что ему спустили стул и теплую одежду. Думали пригласить наверх, но осеклись: эксперимент нарушать нельзя. Так что в стены Werk «с воли» могут попасть только продукты, которые поднимают в корзинке за веревочку. Обычно это сладости, снэки, хлеб и пиво, но бывают и подарки — сега и пазл на 1 000 фрагментов. С введением строгого режима самоизоляции и выхода из дома по электронной системе навещать клуб перестали из страха получить штраф. Из-за отсутствия гостей и негативных сообщений в новостях появилось ощущение апокалипсиса.

Тревога и дефицит

Многие подчеркивают, что в замкнутом пространстве легко забыть о реальности — тревожно остаться в самоизоляции навсегда. «Мы ушли от реального мира и должны пережить нечто параллельно, чтобы затем воссоединиться», — делится мыслями Руслан, — «Очень страшно, что изоляция может привести к блокаде, как в Ленинграде, но мы договорились: Ларика жрать не будем!»

Какие последствия принесет пандемия, не знает никто. У участников эксперимента заканчиваются деньги и еда: разнообразие бакалеи уменьшилось вдвое, остались только те продукты, которые необходимо готовить. Лиля предвкушает момент, когда еды не будет совсем и начнется «тотальная чистка» — организм будет вынужден искать новые источники энергии. Слава считает, что за первой волной заболевших придет более мощная вторая, и коронавирус заметно сократит население планеты, а Саша переживает, что жесткие новые законы перейдут в «мирное» время. Абсолютно все беспокоятся за своих близких, которые продолжают контактировать с людьми или даже ходят на работу, как 67-летняя бабушка Славы.

«Самое ужасное — мы мало что знаем о происходящем и том, что с этим делать. Какие-то ценности переворачиваются: например, эгоизм теперь — хорошо, ведь ты можешь переживать о других, но не можешь за них действовать и менять ситуацию. Много претензий к правительству. Хотя у него тоже, наверное, включен режим эгоизма: наверху думают не о людях, а о способах сохранить себя в мировой кризис. Конечно, ждешь гуманитарную помощь, дай бог каникулы по кредитам. А лучше бы государство вовсе закрыло эти долги, потому что как зарабатывать деньги дальше, непонятно». 

Планы на Werk

Руслан уверен: кризис затронет всех, и в первую очередь пострадает индустрия развлечений, куда относится и Werk. Вопрос лишь в длительности режима самоизоляции и глубине последствий. Незадолго до основатели арт-пространства вышли на связь с собственником здания, и он выразил готовность пойти на уступки, но окончательные решения будут приниматься потом.

«Сейчас все не так плачевно. С проблемами будем разбираться уже после того, как все закончится. Мы точно выживем, но как быстро будем вставать на ноги — зависит от аудитории. Если она нас поддержит в момент открытия, то вместе сможем все преодолеть.

Мы многое планировали провести в этом году: годовщину клуба, второй фестиваль «Изоленты» и более крупные мероприятия. Все договоренности подвисли, так что будем обсуждать, вероятно, новые условия и даты. Карантин дает проанализировать прошлую деятельность, но это пока происходит в хаотичном режиме без возможности сконцентрироваться на перспективе из-за неведения».

Фото: Лилия Низамутдинова