Продолжаем рассказывать о том, как живут татары и татарские диаспоры за границей. В новом выпуске Enter поговорил с жителями Москвы, Франции и Канады и узнал, по улицам каких городов татары проходят маршем в национальных костюмах и как сохранить традиции вдали от родины.

---

Франция

Наиля Матон, домохозяйка

В 2015 году я вышла замуж за француза и переехала из своего родного города на юго-востоке Татарстана в Лагорс — коммуну во Франции. Она находится в регионе Рона — Альпы. Связь с близкими держу через интернет, а еще ищу здесь татар. Общалась с одной татаркой до переезда, но затем мы потеряли с ней контакты. Из знакомых: дядя подруги с женой, но они живут в двух с половиной часах езды от нас. К тому же они в возрасте, поэтому им с нами не очень интересно. А иногда просто хочется поговорить на татарском языке, услышать родную речь. Тем не менее, скучать не приходится — дети маленькие, поэтому все время уделяю им. Уже два года порываюсь отправиться на местный Сабантуй, но пока не решаюсь из-за малышей. Зато иногда пеку что-нибудь вкусное на татарские праздники и за столом торжественно объявляю о них мужу.

Мне кажется, сохранить в себе культурный код вне зависимости от того, где находишься — вполне возможно. Все связано желанием самого человека. Я, например, слушаю «Татар радиосы», ставлю детям мультфильмы и сказки на татарском, часто практикую язык в разговорах с эбикой по телефону. А чтобы сыновья с детства учили татарский — некоторые фразы проговариваю сразу на двух языках.

О татарах во Франции почти не знают: зачастую путают Татарстан с Казахстаном. Но ситуация немного изменилась после Чемпионата мира по футболу. Надеюсь, татарская культура будет развиваться, потому что, согласно статистике, маленькие чернявенькие группы народов очень живучи (смеется, — прим. Enter).

В Советский период иммиграция татар во Францию была незначительной. Из известных можно отметить следующих: Гарун Тазиев — бельгийский и французский геолог и вулканолог и Рудольф Нуриев — балетмейстер. Точное число представителей татарского народа, оставшихся во Франции после отъезда из СССР, неизвестно. После распада Советского Союза замужество стало основной причиной переезда россиян на постоянное место жительства во Францию, на втором месте — учеба, а на третьем — работа. Большинство татар, которые выбрали эту страну для жизни, заняты здесь в сфере услуг, туризма и строительстве.

В настоящее время наша организация — Ассоциация татар Франции Maison France-Tatarstan занимается поддержкой татарской культуры и языка. Мы собираем татар на вечера: чаепития, встречи с гостями, организуем праздники вроде Сабантуя и памятные мероприятия. Это может быть день рождения значимых татарских деятелей: Рудольфа Нуриева, к примеру. Но, к сожалению, такие события все-таки бывают редко и гостей приходит немного.

Канада

Лейсан Харисова, бизнесмен

Мой будущий муж поехал за невестой в Уфу, а в итоге нашел меня: так я переехала в Канаду. Сейчас связь с близкими поддерживаю настолько, насколько это возможно. Стараемся приезжать на родину каждый год. Моя любовь к своим истории, языку и культуре была всегда со мной: она впитана с молоком матери. Поэтому ни место жительства, ни условия жизни не влияют на мое самосознание. Я даже с собой в Канаду привезла свое татарское приданое. С мужем и детьми мы свободно общаемся на татарском языке. Нам не сложно соблюдать все традиции, так как они связаны с религией. С местными татарами тоже общаемся — в основном, с теми, кто также исповедует ислам. Однако мне, как маме-педагогу, хочется, чтобы было больше детских книг на татарском.

Для того, чтобы сохранить свою культуру, человек должен понять, для чего ему это нужно. А остальное — дело техники. Сейчас существует неимоверное количество возможностей быть тем, кем ты хочешь — знать любой язык и изучить любую культуру. Наши дети рождены не в Татарстане и никогда там не были. Но свободно говорят на татарском и даже сочиняют на нем сказки. Если такое возможно с теми, кто рос за границей — значит возможно все. Думаю, большинство татар, живущих за рубежом, просто не понимают до конца, зачем им сохранять идентичность.

Дети моих нетатарских друзей в Канаде обращаются ко мне «апа». В целом, образованный народ знает, что в России есть и другие национальности, кроме русской. Персы удивляются, когда я им перечисляю дни и недели на татарском языке, арабы поражаются, если я называю заимствованные у них слова, а турки прислушиваются: «Вроде очень похоже на турецкий». Относятся здесь ко всем хорошо: национальность — не показатель для местных.

У татар все будет хорошо, если они улучшат свои отношения со Всевышним. Здесь, на чужбине, особенно видно на примере других народов — нация жива, пока в ней есть здоровые отношения с Творцом. Иначе мы растворимся в погоне за платежами налогов. Кто-то умный сказал, что «народ начинает кричать и вопить о своей национальности, когда нация начинает исчезать». Поэтому мы должны спросить себя: «Что мы делаем не так?»

Наша организация называется «Ассоциация Татар Монреаля» (Montreal Tatar Association): в ней состоит порядка 80 человек. Они регулярно платят членские взносы и участвуют в жизни движения. Всего в Монреале проживает около 150 татар, которые время от времени собираются вместе на массовых татарских мероприятиях: Сабантуй, праздники Ураза-байрам и Курбан-байрам, встреча Нового года. Так у них есть возможность пообщаться с другими, послушать татарскую речь.

Кроме того, у нас проходят не совсем обычные татарские события. Например, Татарский хоккейный матч в Северной Америке. Также в этом году в Монреале мы впервые поставили татарскую пьесу Галиаскара Камала «Беренче театр». Зрители очень тепло приняли постановку. В прошлом году один из наших активистов — спортивный директор Эрнест Валеев был одним из организаторов визита детской хоккейной команды из академии «Ак Барса». Он предложил разместить ребят в канадских семьях, чтобы они чувствовали себя как дома. В 2017 году мы смогли организовать татарский лагерь «Сэлэт-Монреаль». В него вошли дети из США, Канады, Чехии и России. В сентябре будем участвовать в фестивале народов в Квебеке: там мы пройдем маршем по улицам города в национальных костюмах, а также будем исполнять татарские песни и танцы.

Некоторые татарские семьи в Канаде общаются на татарском дома. Впрочем, для полноценного сохранения языка этого недостаточно. Было бы очень кстати иметь возможность читать татарскую литературу на латинице, поскольку многие дети, выросшие за границей, не знают кириллицу. В течение 2016-2017-го моя супруга Алима организовывала курсы татарского для детей. Самое главное в том, что у людей действительно есть желание изучать свои язык и культуру. Хороший пример — татары первой волны иммиграции, которые поселились в Монреале в середине прошлого века. Все они свободно говорят на татарском, а их дети знают родной язык.

К татарам, как, впрочем, и к любым другим национальностям, меньшинствам, расам, религиям, здесь относятся одинаково. С детского сада прививают равноправие, толерантность и терпимость. Как мне кажется, сохранению нашей культуры за рубежом мешает ассимиляция и недостаток общения со сверстниками на родном языке, отсутствие образования на татарском. Не хватает татарского телевидения, в том числе детского — с качественным контентом и доступом онлайн. Есть и позитивные примеры: например, инициатива Рустама Минниханова пригласить татарских детей, проживающих за рубежом, в татарстанский лагерь «Сэлэт».

Для сохранения культурного кода татарам нужна государственность: чтобы тот федерализм, который присутствует в конституции России, также существовал де факто. Чтобы федеральный центр давал больше свобод и прав регионам и они могли преподавать свои государственные языки без ограничений. А дети могли бы сдавать ЕГЭ и прочие экзамены на родном языке. Нужно создать национальные школы и вузы, а также необходимы свободные СМИ, которые не боялись бы писать о насущных проблемах открыто. В мире много прекрасных примеров. В том же Квебеке государственный язык — французский. Он обязательный в школах; и более того — иммигранты обязаны учиться во французских школах. Делопроизводство и сайты организаций должны вестись на французском — созданы все условия для сохранения языка и культуры.

Как бы банально ни звучало, но чтобы сохранить свою культуру и идентичность, татары должны начать с себя: говорить на родном языке дома и с друзьями, читать татарскую литературу в оригинале, следить за последними трендами. Творческим коллективам не надо бояться экспериментировать и пробовать что-то новое. Я уверен, что это все в будущем принесет плоды. Например, постановка «Алиф». За исполнение танца в спектакле Нурбек Батулла получил премию «Золотая маска».

Татарские лидеры, правители и депутаты, наверное, должны больше думать о своем народе: чтобы личные интересы не брали верх над интересами избирателей. Я думаю, у татарского народа, культуры и языка прекрасное будущее. Все в этом мире циклично и за сложными периодами всегда приходит период процветания.

Москва

Эльнар Байназаров, корреспондент

История моих переездов объясняется простой центробежной силой: из маленькой деревни Сунарчи в Оренбургской области перетянуло в Альметьевск, оттуда — в Казань. Оплачивая коммуналку первой в жизни белой зарплатой, я уже думал, что навсегда. Но случилась Москва: поступил в магистратуру МГУ имени М.В. Ломоносова, чтобы изучать арабский язык, и остался. Сейчас я корреспондент газеты «Известия», пишу про Ближний Восток и размениваю третий (хоть и не верится) август в столице. Не считаю, что понимаю москвичей — они другие, и мы для них тоже. Две разные цивилизации: разные и в вере, и в безбожии. Это особенно остро чувствуется в каких-то бытовых тонкостях.

Раньше меня выводило из себя несколько снисходительное отношение москвичей ко всему татарскому. Хороший композитор, говорят они, слушая Яхина, но за этим «хороший» еще кроется «не такой хороший, как наши». Будто бы все татарское — какой-то младший брат всего русского. Московские друзья, пусть и в шутку, но часто сомневаются в моем русском: «мол, ты же “нерусский”, отсюда и ошибки в орфоэпии. Правильно ведь произносить дождь через “ж”, а не через “щ”». «Дождь» говорит и старшее поколение москвичей, я же — снисходительно-вежливо молчу. А они улыбаются в ответ, когда произношу через «щ».

Пока я встретил только одного москвича, который говорит «дощь» — долго просил его повторить. Оказалось, его род живет в столице с XII века, а целый район Москвы носит его фамилию. Настоящих москвичей и выдают такие мелочи вроде «щ». Но в целом, они светлые и открытые, как серванты с посудой. Про наличие второго дна дают понять сразу и больше не скрывают. Если кто-то нравится, могут взять за руку на улице — в Москве всем всегда все равно. Здесь каждый прохожий — только прохожий, он в первый и последний раз.

Связи поддерживаю с родителями и с очень узким кругом друзей, которые остались в Казани. При этом в «Известиях» за комментариями стараюсь звонить «своим» экспертам. Например, по всему, что касается Турции — Ильшату Саетову, научному сотруднику Института Востоковедения РАН. Недавно писал материал про ТюрКСОЙ и за комментарием обратился к Зиле Валеевой — экс-министру культуры республики. Это был очень теплый разговор. Татарские корни греют.

Из татарского не хватает Йолдыз [Миннуллина] (татарская поэтесса из Казани, — прим. Enter). Мне кажется, все мое настоящее и живое где-то рядом с ней, вокруг нее. Когда Томас Манн уезжал из нацистской Германии в США, он сказал: «Немецкая изящная словесность там, где я». Татарская словесность, все ее яремные вены там, где Йолдыз. С местными татарами не общаюсь, потому что в Москве они живут в еще большей спешке и суматохе, нежели сами москвичи. Хотя это семихолмие населяют такие потрясающие люди, как Ринат Мухамадиев — писатель, редактор газеты «Татарский мир» и Зульфия Раупова — гениальный композитор. Главные татарские фичи — гостеприимство и щедрость. Я завел свою традицию: покупаю русским друзьям эчпочмаки в местных «Бахетле». Жду пока они признаются, как им вкусно, и самодовольно потираю щеки (как парень из мема).

Нужно просто помнить, что ты — наследник крупнейшей империи в истории, на твоем языке говорили люди от Адриатики до Тундры (которая, кстати, от татарского слова «тундыра» — «морозит»). Ведь гораздо интереснее оставаться самим собой, нет? Об этом есть прекрасный рассказ Чимаманды Нгози Адичи «Организаторы брака». Там есть очень классная строчка про рис на кокосовом молоке, прочитайте! Из практических шагов: у меня на заставке телефона сейчас весенняя Казань с тюльпанами и «ВКонтакте» на татарском. Стандартно раз в неделю захожу в местный «Циферблат» на Тверской и пою песни из репертуара Венеры Ганиевой. Никто не хлопает — как я уже сказал, в Москве всем всегда все равно — но иногда просят спеть еще.

Наша организация «Штаб татар Москвы» создана 20 лет назад. Инициатором ее появления был первый секретарь Татарского обкома КПСС Фикрят Ахмеджанович Табеев. Движение называется штабом, потому что мы на военном положении: боремся против равнодушия и нигилизма. Идет война за сохранение татарской идентичности и понимания. Почему татары не дружат между собой? Почему не знакомятся с татарами, живущими с ними в одном подъезде? Мы ведь должны быть едины как монолит. С этой целью при штабе организованы собрания военных, врачей, предпринимателей и деятелей культуры. На сегодня организация объединяет более двух тысяч татар России, а также выходцев из Татарстана и Башкортостана.

Все наши мероприятия в основном нацелены на молодежную аудиторию. Проводим вечера, встречи, круглые столы, тренинги, лекции. Например, возродили в Москве татарскую традицию «Аулак өй» (обычай башкирской, татарской и удмуртской молодежи собираться для совместной работы и развлечений, — прим. Enter).

Я, в свою очередь, соблюдаю мусульманский пост во время месяца Рамадан. Мы даже впервые провели общие ифтары тюркских народов. Также организовываем просветительские акции «Первый намаз» для студентов. Не забываем и национальные праздники. Например, принимаем участие в мероприятиях, посвященных Наурузу. Особенно долгожданным праздником считается Сабантуй.

К татарам везде относятся с большим уважением. Я считаю, что татарин должен быть самым трудолюбивым. Если врач — самым лучшим, если военный — самым смелым, если таксист — самым честным. Потому что по их поведению судят про всех татар. Для меня Фикрят Табеев, Расим и Ренат Акчурины, Махмут Гереев, Ринат Мухамадиев, Роза Хабибуллина — примеры для подражания.

Главная проблема — разобщенность татар и отсутствие лидеров. Если молодые татары в «Штабе» общаются, знакомятся, создают семьи, разговаривают на родном языке, значит мы работаем и живем не зря. Но начинать надо с себя. Надо давать установку: завтра с утра с детьми общаюсь только на татарском. Вот тогда будет результат. Вообще, у меня есть одна идея — можно создать общежитие для татарских студентов. В последние годы заметно начала развиваться татарская культура в Москве. Очень часто проходят концерты, фестивали и конкурсы молодых исполнителей. Например, в начале апреля этого года впервые прошел большой концерт московских татарских певцов. Ведь этого нигде нет, кроме Казани и Уфы. Но, к сожалению, не хватает воскресных и частных татарских школ, детских садов и яслей.

Конечно, судьба татарского языка и культуры через 100 лет зависит от нас. Да и будущее татарской нации зависит от нашего упорства. Насколько эффективно мы будем работать для развития татарского языка и культуры — такой результат и получат наши потомки. Сегодня мы посадим дерево, а плоды соберут наши внуки. Ведь не зря говорят: «Татарин — это не тот, у кого предки татары, это тот, у кого внуки татары». Мы работаем для того, чтобы татары не оказались в Красной книге.