— Расскажите, как вы попали в эту профессию?

— Я рос гуманитарием, и в то время было очень модно идти на юридический. Впоследствии я получил два высших образования по этой специальности. Но со второго курса института я начал работать дизайнером, это было где-то 16 лет назад. Позже я стал арт-директором многих крупных агентств в Москве. А семь лет назад у меня появилась своя компания, специализирующаяся на разработке как государственных, так и коммерческих ресурсов.

— А чем отличаются коммерческие заказы от государственных?

— На самом деле практически ничем. Крупные российские компании тоже проводят тендеры и конкурсы. Но есть единственный определяющий момент — государство значительно больше настроено на положительный результат, потому что оно устало получать негативные комментарии в своей работе. Если какие-то фирмы вроде «Аэрофлота» или «Самсунга» могут позволить себе оплошаться и «размазать» ответственность по всей организации, то здесь люди все-таки больше настроены на результат.

— А сколько всего было у вас проектов и с какими компаниями вы сотрудничали?  

—У нас было довольно много проектов, а сейчас мы сконцентрировались на государственных. Мы создали около 50 проектов федерального уровня, из самых крупных — это два сайта президента, сайт правительства РФ, сайт Совета Федераций и некоторых министерств. Например, работали над ресурсом Министерства образования и науки и помогали в проектировании сайту Минсвязи.

— Важно ли для вас заниматься госпроектами?

— Я могу ответить на этот вопрос так: слишком долго я занимался коммерческим сектором и немного устал врать. В то время я по большей части создавал рекламу и мне надоело расхваливать продукт. В своей нынешней ипостаси, где я акцентирую внимание на государственных ресурсах, для меня важна ориентированность на людей. Мы пытаемся сократить дистанцию между человеком и информацией.

— Если рассмотреть ваш самый крупный государственный заказ: в чем особенность сайта kremlin.ru?

— Это уже не первый сайт президента, который мы сделали. Первым был ресурс Дмитрия Медведева, созданный шесть лет назад. Сайт Владимира Владимировича запустился в 2015 году. На самом деле мы сделали невозможное: сайт стал единственным в мире государственным ресурсом, получившим международную премию за дизайн. Сам ресурс является информационным и немного сервисным: есть возможность обращения к президенту, записи на прием и информирование о деятельности первых государственных лиц со всех сторон. Основная аудитория сайта — это граждане Российской Федерации, большая доля СМИ и чиновники. Сам сайт адаптирован под все устройства, поэтому как таковой мобильной версии нет. На него можно зайти с гигантских мониторов или с маленьких экранов телефонов. У сайта девять видоизмененных версий с различными размерами, чего нет практически ни у кого. К тому же, если раньше была отдельная версия для людей с ограниченными возможностями, то теперь сайт стал доступен для инвалидов.  

— Сам президент участвовал в разработке?

— Да, он участвовал в нескольких самых важных этапах создания сайта. В тот момент, когда мы определяли основную концепцию и когда сайт был практически готов к запуску. Конечно же, у Владимира Владимировича были вопросы по информационной архитектуре и по минималистичности дизайна, но мы дали на них логичные ответы.

— Сайт действительно выглядит очень минималистично, это сделано намеренно?

— Да, сейчас объясню. Информации на сайте довольно много и основная ее часть — событийная: новости, анонсы и так далее. А есть статичная информация об аппарате президента, например. Раньше это было двумя разными ресурсами, но мы объединили их в один, чтобы не мучить людей и не перегружать их информационном шумом. Нам пришлось использовать минималистичные методы решения, чтобы человек сосредотачивался на важных для него вещах.

— А какие еще были сложности при создании сайта?

— Были, скорее, профессиональные сложности, нежели организационные, потому что, как я уже говорил, никто такого в интернете еще не делал. Этот сайт состоит из двух независимых колонок и, благодаря подобному интерфейсу, навигация ускоряется в два раза. Левая часть является составляющей самого интерфейса, а правая — контентной, где можно читать материалы. К примеру, читая новость на сайте, можно увидеть незнакомую фамилию, кликнуть на нее и слева откроется справка по этому человеку, но пользователь останется на странице с текстом.

— Во сколько обошлось создание такого уникального проекта?

— Если говорить о контракте, то в него, помимо создания самого сайта, входило оформление английской, детской версии и еще нескольких ответвлений. Общая стоимость всех этих переработанных и созданных с нуля проектов, составила 20 млн рублей.

— Какими принципами вы руководствовались при создании сайта и в чем особенности его админки?

— Безусловно, удобство и полезность. Мы сделали все под те три целевые аудитории, которые я обозначил выше. Это граждане, представители СМИ, для которых на сайте есть все, начиная с бесплатного фотобанка и заканчивая автоматизированной системой аккредитации журналистов на мероприятия с различными инструкциями, и чиновники, у которых появилась возможность искать нужные им законы и так далее. Админка на сайте принципиально новая и полностью покрывает задачи редакции — оперативность введения информации, разграниченный доступ к ней и поэтапная публикация материалов. Также есть некий дашборд (документ с лаконично представленными статистическими данными, отчетами и с элементами инфографики, — прим. Enter), в котором можно расставлять задачи. Кроме того, налажена работа с английской версией, переводчиками и субтитрами. Есть механизм, автоматически размещающий субтитры под речь на видео.

— А как долго ваша команда работала над его созданием?

— Год. Про команду сказать довольно сложно, так как были работы по безопасности, которые лежали не на наших плечах. Но в общей сложности, над проектом работало человек 30, не меньше. У нас очень дружная рабочая команда и никаких конфликтов не возникало, потому что мы все мотивированы на результат. Именно поэтому люди не уходят от нас в крупные компании или в стартапы с большими зарплатами: мы даем интересные задачи и инициируем самостоятельную генерацию новых идей у сотрудников.

— Будут ли такие [государственные] сайты пользоваться популярностью у обычных людей?

— Мир меняется, но в течение пяти-десяти лет эти сайты еще будут актуальны, поскольку государству нужно быть максимально близко к человеку. В принципе, в будущем сайты государству не обязательны, оно найдет более удобные каналы связи вроде мессенджеров или социальных сетей. Например, сейчас мы решаем вопрос с погодой с помощью Siri, так и в детский сад в будущем можно будет записаться благодаря подобному сервису. В посещаемости есть определенная специфика: все зависит от инфоповода. Условно говоря, если все тихо, то посещаемость сайта может быть 100 тысяч за сутки, а если появится «громкая» новость, то вполне можно дойти и до миллиона. Нагрузка на сайт гигантская, постоянно происходят DoS-атаки (хакерская атака на вычислительную систему с целью довести её до отказа, — прим. Enter), ведь каждый маленький хакер мечтает сломать сайт президента, но ни у кого еще это не получилось.

— Мессенджеры и социальные не всегда являются связующим каналом между государством и человеком. В Украине, например, запретили «Вконтакте».

— Это политика отрицания всего, что сделано в России и, на мой взгляд, абсолютно глупая. Никто от этого не выигрывает, а наоборот. Мы-то в России с этим справимся, вопрос в том, справится ли с этим Украина. Там уже закрывались заводы, а мы открыли здесь новые и решили проблему. Это будет стимулом для компаний Mail.ru и Yandex начать работать на других рынках, которые они сейчас активно развивают, например, в Турции. Поэтому такая ситуация стала проблемой только для украинских граждан. Плюс для нас в том, что, возможно, будет меньше ругани про Украину в социальных сетях.

— Стоит ли вообще государству регулировать социальные сети?

— Нужно ли их запрещать? Точно нет. Нужно ли их регулировать? Безусловно. Когда дело касается деятельности большой группы людей, это просто необходимо. Появились, например, квадрокоптеры. С одной стороны, это хорошо, можно разносить ими пиццу или снимать себя на видео. С другой стороны, они могут летать так высоко, что появляется вероятность столкновения с самолетом или нарушения приватности и слежки за вами на 17 этаже. Та же история с мессенджерами и соцсетями: их можно использовать как во благо, так и во вред. Поэтому вопрос в том, как это регулирование устроено. На мой взгляд, оно должно быть мягким: спецслужбы могут иметь доступ не к персональным данным пользователей, а к общему контенту, чтобы с помощью роботов изучать и находить проблемные места, делать выводы и работать над ними. А прослушивать всех подряд бесполезно и нерационально.

— У мэра нашего города Ильсура Метшина тоже есть сайт, не могли бы вы посмотреть его и оценить? (За неимением подходящей техники Артем Геллер смог оценить только мобильную версию сайта, — прим. Enter).

— Однозначно видно, что сайт хочет быть модным, поэтому используются цвета, которые сейчас актуальны (сайт выполнен в зелено-черной цветовой гамме, — прим. Enter). Также вижу, что пытались сделать ресурс удобочитаемым — а это редкость. Кроме того, сильно не уменьшали шрифты, что хорошо для слабовидящих. Я не знаю, как пресс-служба расставляла свои акценты, но надеюсь, для них все сделано правильно. Здесь важен редакторский вопрос и вопрос информационных приоритетов. Как пресс-служба или информационный департамент представляют себя в сети, так его видят и читатели. В целом, все выглядит технологично, но по полной версии, к сожалению, ничего сказать не могу.