Последние годы российская киноиндустрия переживает глобальные изменения. Пока кинотеатры адаптируются к новой реальности без голливудских премьер, у отечественных стримингов — период расцвета: все больший резонанс получают онлайн-проекты, аналогов которым не найти в прокате и на телевидении.

В рамках фестиваля творческих профессий «Смены» Enter поговорил с кинообозревателем, продюсером и программным директором фестиваля Original+ Сусанной Альпериной. В интервью она рассказала, почему кинотеатры не умирают, когда в России научились снимать сериалы и что угрожает стримингам в ближайшее время.

— Стриминги стали особенно популярными с началом пандемии и во многом заменили обычные кинотеатры. С одной стороны, онлайн-сервисы отвечают спросу на домашнее смотрение, с другой — лишают зрителя особой атмосферы киносеанса. Как вы считаете, онлайн-кинотеатры могут полностью вытеснить «традиционные» в ближайшее время, или до этого еще далеко?

— Если бы не пандемия, развитие онлайн-кинотеатров шло бы более низкими темпами — коронавирус продвинул прогресс на много лет вперед. Сейчас стриминги не просто «модные» или «популярные» — они ключевым образом влияют на индустрию. Во-первых, многие фильмы создаются при их участии: например, недавнюю комедию «Далекие близкие» снимали совместно с Kion, а роуд-муви «Поехавшая» — со Start. Во-вторых, все ленты, которые сейчас выходят в прокат, в итоге оседают в библиотеках онлайн-кинотеатров. То есть стриминги присутствуют еще и на этапе размещения контента — от их подачи зависит, как фильм будут смотреть.

Но вопрос об умирании «живых» кинотеатров я бы не ставила. Стриминги используют их в своих целях, но одновременно и способствуют их процветанию. Онлайн-платформы создают массу событий вместе с кинотеатрами — например, начали показывать сериалы в кино. У меня тоже был такой проект, но если в его рамках я демонстрировала сезон целиком, то стриминги часто идут другим путем. Они устраивают красивые светские премьеры с двумя первыми сериями, на которые приходят не только люди из индустрии, но и [другие] зрители. Из последних таких — показы сериалов «Актрисы» и «Сансара». Еще больше любят делать ставку на финальные серии: аудитория уже почти полностью посмотрела картину и приходит, чтобы увидеть два последних эпизода и сразу их обсудить. Есть и более грандиозные премьеры: Kion организовал показ сериала «Раневская» в Театре Моссовета, а постеры к нему нарисовала нейросеть. Это была очень сильная заявка на моем фестивале Original+ в номинации «Самый оригинальный эксперимент с контентом».

— На лекции в «Смене» вы затронули тему пиратства. Чувствуется, что эта проблема актуальна как никогда?

— Да, к сожалению, все снова посмотрели в сторону пиратов. Благо, у России богатый опыт еще с 1990-х годов.

— Наверное, стриминги сейчас владели бы большей аудиторией, если бы не пиратство. Многие ведь до сих пор уверены, что лучше смотреть контент бесплатно, чем с комфортом.

— …В то же время многие предпочитают заплатить и посмотреть фильм или сериал в хорошем качестве с дубляжом. Я, кстати, несколько раз наблюдала, как в зале во время просмотра работают пираты, и всегда делала им замечания. Один раз даже дошло до смешного: человек, которому я запретила снимать, оказался режиссером этого фильма. Мы посмеялись, но он все равно похвалил меня.

Как правило, пираты снимают не очень качественные экранные копии — так называемые экранки. Я не могу их смотреть, потому что для меня низкое качество изображения и звука искажает впечатление о фильме. Недавно посмотрела фильм в ужасном дубляже, и это полностью отвратило меня от картины, хотя она, может быть, и неплохая. В дни фестиваля Original+ на круглом столе, посвященном зарубежному контенту на российских платформах, один эксперт рассказал о проведенном исследовании — оно показало, что многие люди готовы доплатить, чтобы смотреть на хорошее изображение и слушать качественный перевод.

— А есть ли статистика по изменению ситуации с пиратством?

— Думаю, сейчас ее нет. Есть просто исследования — какие фильмы были наиболее популярны у пиратов (их проводит «Кинопоиск», — прим. Альпериной). В прошлом году в кинотетрах начали устраивать параллельные показы — красивое название, но по факту это пиратство в чистом виде. Никто их не считает — все понимают, что кинотеатрам нужно выжить. Министерство культуры РФ выступило против, а они все равно показывают, потому что нужно как-то зарабатывать. Поэтому и статистику нам никто не даст. Мы столько лет боролись за то, чтобы приучить зрителя, во-первых, платить за контент, во-вторых, смотреть его в хорошем качестве и легально. Но, к сожалению…

— Вы говорили, что хотели организовать что-то вроде «кинотуризма». Почему не вышло?

— Я рассматривала вариант поехать в Казахстан или в Ереван на неделю, посмотреть там новинки и вернуться обратно. Но получилось очень дорого. Более того, когда я была в Турции и жила рядом с Антальей, думала съездить в город в кино, но оказалось, только на дорогу туда и обратно нужно потратить как минимум 40 евро, плюс цена билета. Так что я отказалась от этой затеи. Люди могут ездить в соседнее государство, чтобы делать банковские карточки, но кинотуризм — это менее выгодно.

— Да, положение дел сильно изменилось в последние годы. Кинотеатры страдают без зарубежных новинок, прокат очень проседает. Стриминги тоже потеряли большое количество контента, но им все же удается выпускать довольно много свежих проектов.

— На самом деле, не так много, как им бы хотелось — примерно по два сериала в месяц. Некоторые платформы стремятся выпускать по проекту каждую неделю, но пока не получается. И то, за счет этого количества иногда страдает качество. Скажем, сериал «Актрисы» не наштампуешь — такой проект может выйти раз в год или полгода. Он затратный во всех смыслах, это — «бутиковый продукт». А вот сериалы, как «Бедный олигарх» или «Ресторан по понятиям», можно снимать в большом количестве и часто.

— Какой бюджет уходит на съемку качественного сериала и можно ли его сравнить с затратами на создание полного метра?

— Серия рядового проекта стоит около 20 миллионов и выше. Вот и считайте: если в картине восемь эпизодов, всего уйдет примерно 160 миллионов. Но это будет очень средний сериал, так же, как и фильм на эти деньги. Блокбастеры стоят уже 600-800 миллионов. Опять же, и за такой бюджет можно выпустить многосерийный проект. Как пример — исторические картины от телеканала «Россия 1» с дорогими костюмами и локациями, куда нужно организовывать масштабные киноэкспедиции.

— Получается, российские проекты хоть и не быстро, но постоянно снимаются. А как стриминги чувствуют себя без зарубежного контента?

— Не так плохо, как кажется на первый взгляд. На фестивале Original+ я хотела организовать день просмотров, чтобы показать турецкие, арабские, мексиканские сериалы — по одной серии. Оказалось, еще не все к этому готовы, но, думаю, в будущем я это сделаю. Россия просто была развернута в другую сторону. Все удивились, когда сериал «Игра в кальмара» вдруг выстрелил. Но на самом деле, это было не случайно — корейская сериальная индустрия очень сильная. Сейчас они вкладывают столько денег в дорамы и другие проекты, что даже Голливуд не выдерживает сравнения.

Самым просматриваемым за прошлый год стал турецкий сериал «Постучись в мою дверь», которому, кстати, уже снимают российскую адаптацию. 161 серия — и россияне смотрят это с удовольствием. Когда-то телеканал «Домашний» показывал «Великолепный век» и «Империю Кесем», и им больше ничего не надо было делать, вся страна включала телевизор. Современный турецкий контент тоже очень сильный, он стал популярным в мире буквально в последние 10 лет. И для России это близко. Мексиканские и латиноамериканские сериалы, которые россияне полюбили еще с 1990-х годов, — тоже никуда не делись. Кроме этого, у нас сейчас идут очень активные закупки индийского контента. Самый популярный и кассовый блокбастер их производства — «RRR: Рядом ревет революция» — выдвигался на «Оскар» и показал очень большие цифры по просмотрам в России. Еще недавно провели фестиваль индийского кино «Любовь», и на Московском международном фестивале в этом году председателем жюри избран индиец. В будущем планируют даже создавать совместную копродукцию России и Индии — уже отсматривают проекты и локации.

— Звучит неплохо.

— Да, просто Россия — страна, которая, как шутят, то ли Евразия, то ли Азиопа. Мы находимся на перекрестке и можем поворачиваться и туда, и сюда. В данный исторический период Россия развернулась лицом к Азии. Но, что интересно, и Голливуд тоже. В 2020 году на «Оскаре» победил корейский фильм «Паразиты», хотя еще недавно никто не мог себе этого представить, картина «Все, везде и сразу» получила главный приз в этом году — все это реверс в сторону азиатского кино. Как и то, что в номинации на лучшую женскую роль победила актриса Мишель Йео из Малайзии. Америка понимает, что ей нужно дружить с Азией и, вполне возможно, осознает, что может сдать позиции, соревнуясь с такой мощной киноиндустрией.

— Ведь и российского контента на стримингах стало больше в последнее время?

— Конечно. Сейчас выпускается около 80-90 российских проектов в год. Original+ проходит в начале года, и я как программный директор выбираю из трех-четырех проектов у каждого сервиса — это очень обнадеживающая цифра. Всего в России на данный момент четыре фестиваля сериалов, и для каждого хватает контента, еще и остается. Но важно отметить, что хотя онлайн-кинотеатры в моде и хорошо зарабатывают, они кооперируются с телеканалами и делают проекты друг с другом. Все находятся во взаимодействии, потому что иначе не выжить.

— Долгое время существовало мнение, что в России не умеют снимать сериалы. Оправдано ли оно, и что можно сказать о современных работах?

— Я помню время, когда кинематографисты стеснялись признаваться, что они снимают сериалы, и для актеров участие в них было как расписаться в полной профнепригодности. Ситуацию в свое время переломил телеканал ТВ-3: постепенно из желающих снять многосерийный проект для него и дружественного ему стриминга собралась целая очередь. Причем туда ушли многие режиссеры авторского кино: Борис Хлебников, Николай Хомерики и другие. Тогда сериал зауважали как жанр. Действительно, уровень российских проектов вырос. Но мы сейчас говорим о сериалах на стримингах, потому что на телевидении их умели снимать уже давным-давно.

Онлайн-сервисы взяли аудиторию еще проектами, про которые писали: «Этого ты не увидишь на ТВ». Так или иначе телевизионные сериалы закостенели в своих направлениях: на НТВ сплошные полицейские сюжеты для мужчин, на «России 1», наоборот, — история Золушки в разных вариациях. Хорошие авторские сериалы появляются не так уж часто. В стране умели снимать сериалы, но на стримингах они другого уровня свободы, скажем так. Поэтому «Домашний арест», «Звоните ДиКаприо!», «Последний министр» и другие в свое время сразу привлекли к себе внимание.

— А когда случился этот переломный момент?

— Расцвет — это 2019-2020 год, но он продолжается и сейчас. В 2019 году «Эпидемию» взяли на Каннский фестиваль, в 2020-м наша актриса Полина Максимова впервые за всю историю получила приз в Каннах за роль в сериале «257 причин, чтобы жить». Потом на моих глазах стали снимать такого же рода проекты — Россия была первой. Мы все засматривались «Эпидемией», а в 2020-м пришла настоящая эпидемия, и стало ясно, насколько картина пророческая, потом она оказалась на Netflix. В прошлом году выходили сериалы, которые снимали ранее. Когда я участвовала в ежегодном опросе, в котором критики называют три любимых проекта за год, то сходу перечислила около 20 достойных сериалов 2022 года.

— Вы сказали про режиссеров-авторов, обративших внимание на сериалы. Во многих свежих работах на стримингах прослеживается нетипичный, узнаваемый стиль кинематографистов. Почему вдруг мастера переключились на сериалы, что их привлекло?

— Они получили возможности. Дело не только в бюджете — для любого творца важен уровень свободы. Как раз в 2019-2021 годах его смогли дать режиссерам стриминги. Сейчас меня беспокоит, что стали снимать проекты с одними и теми же актерами, страшно похожие друг на друга — в большинстве своем они перестали быть самобытными и оригинальными. Опасность для стриминговых сервисов заключается в том, что они войдут в ту же реку, что и телевидение. Простите за двусмысленность, но поставят производство на поток, и появление действительно новаторских проектов будет редким.

— Пока что стриминги действительно вызывают ощущение большей свободы. Но ведь наверняка и здесь чувствуется тенденция к регулированию?

— Не просто тенденция — эту сферу уже усиленно регулируют. Приняли закон о языке (имеется в виду закон «О государственном языке Российской Федерации» 2014 года, — прим. Enter): раньше можно было использовать нецензурную лексику под маркировкой 18+, а сейчас нет. ЛГБТ-тематика тоже была во многих сериалах, и подобные моменты сейчас [в связи с принятым законом] либо вырезают, либо переориентируют. Есть тонкий момент, что именно считать пропагандой ЛГБТ. Иногда в фильмах и сериалах даются талантливые и конструктивные точки зрения по этому поводу. Но когда раскручивается «маховик», одно от другого как будто не отличается. Ряд тематик теперь ограничен: например, стали невозможны сериалы остросатирического направления. Многие из них легли на полку, потому что сейчас — не время. Так высказалась топ-менеджер одного из российских стримингов.

— А что еще может не лучшим образом влиять на стриминги в ближайшие годы?

— Меня сильно волнует, что всех авторов пытаются причесать под одну гребенку, так как уже примерно понимают, что нужно зрителю. Вот сериал «Идентификация» — это авторская работа, которую, скорее всего, многие не будут смотреть. При этом большая часть сериалов делается по принципу фастфуда — еды с вкусовыми наполнителями: человек должен почувствовать вкус и срочно захотеть еще. Все-таки авторская кухня не всегда может так на себя «подсадить» широкие массы — в ней нужно чувствовать настоящий вкус и уметь наслаждаться ощущениями и качеством.

— Разве стереотип, что сериалы — это более развлекательный контент, сейчас не сходит на нет?

— Они делаются по такому принципу. У фильма, особенно если это авторское кино, не стоит задача зацепить зрителя с помощью сюжетных крючков, чтобы он обязательно пришел на следующую серию. А сериал должен сразу же завлечь. Посмотрите, какими яркими делают первые сцены, обратите внимание на титры — даже в этом стриминги соревнуются. И в конце эпизода сериал тоже обязательно должен зацепить так, чтобы зритель ночь не спал и ждал следующую серию. Что хуже всего — в России взяли привычку делать таким финал сезона: заканчивают на неустойчивой ноте и очень часто делают это не тонко.

— Нарочито?

— Да, все-таки в конце сезона должна быть какая-то точка. В качественных проектах она стоит, поэтому люди начинают гадать, будет продолжение или нет. А иногда очевидно, что следующий сезон будет, и, как вы говорите, нарочито зрителя на это подсаживают.

— Но ведь кажется, что российские сериалы перестали быть просто развлечением и начали поднимать серьезные темы. Например, переосмысление истории в «Нулевом пациенте» или острая социальная проблематика в «Контейнере».

— Дело в том, что у нас практически нет аналогов «Нулевому пациенту», хотя он и сделан не за большие деньги. После просмотра я первой из кинокритиков сравнила его с сериалом «Чернобыль» — попыткой правдивого рассказа об исторических событиях со всеми достоинствами и недостатками. И важно, что сериал о своей истории пытаемся сделать мы, а не какая-то другая страна. Если говорить о «Контейнере», то там действительно ставится острая социальная проблема, и не всегда удается такое показать. Это сериал Максима Свешникова, который до этого снял «257 причин, чтобы жить», и умение вплетать социальный контекст в повествование — его фишка. Хотя в «Контейнере» зрители цепляются в том числе и за женскую историю.

— Если пройтись по конкретным стримингам, кто является лидером на рынке? Можно ли отличить онлайн-кинотеатр по контенту?

— Они все примерно в одинаковой ситуации, хотя время от времени и появляются рейтинги — кто впереди. Я могу сказать, что «Иви» старейший, «Кинопоиск» наиболее четко иллюстрирует работу экосистемы, так как входит в «Яндекс». Хотя Kion тоже часть экосистемы МТС, а Okko связан со «Сбером». Все они за редким исключением часть какого-то мира, при этом каждый из них имеет свое лицо.

Онлайн-кинотеатру Start нравится снимать проекты о жизни богатых и знаменитых: те же «Содержанки», «Жить жизнь», еще не вышедшая работа «Престиж». К нему идут, как к глянцевому журналу, — за красивой жизнью. Kion, поскольку молодой, пытался «хайпануть» на всем: и сериал «Немцы», и «Клиника счастья» и другие проекты — все абсолютно не похожи друг на друга. Этот стриминг двигается в разных направлениях, чтобы понять и зацепить как можно больше зрителей, — довольно интересная стратегия. «Иви» долго присматривается, раздумывает. Меня очень радуют их оригинальные проекты. Например, в сериале «13 клиническая» с Данилой Козловским они первыми показали, что могут снимать в жанре фэнтези, и за ними многие пошли в этом направлении. Или вот сейчас у них выйдет «Тайна пропавшей деревни» — даже не ожидала, что зрителям фестиваля так зайдет этот проект продюсерской компании Сергея Светлакова. Okko когда-то принес хорошие деньги сериал «Чикатило», но сейчас они выпускают проекты и на другие темы: «Плейлист волонтера» или свежий сериал «Сансара» с Павлом Деревянко. Premier полностью изменился с приходом нового руководства и ушел в сторону больших народных сериалов. «Кинопоиск» любит масштабные проекты — недавно выпустил супергеройский фильм «Майор Гром: Трудное детство». Они передовики в жанре крупноформатных экспериментов и любят удивлять зрителей чем-то глобальным. Нашумевшие «Актрисы» — тоже проект «Кинопоиска», сделан совместно с Wink.

Текст: Мария Наумова
Изображения: Sasha Spi