Больше 100 лет назад в культуре возникло авангардное направление. И хотя это серьезный срок, за столько лет авангардный сегмент все еще сталкивается с непониманием, почему это — искусство. Особенно много вопросов бывает к электронной авангардной музыкальной сцене, где выступления артистов состоят из далеко не мелодичных шумов.
Чтобы понять, как развивалась авангардная музыка в мире, кто ставил электронные эксперименты в Казани и как привыкнуть к необычным звукам, редакция Enter поговорила с организаторами серии мероприятий «РАНДУМ» Павлом Вавиловым и Эркином Газизовым. В конце текста — рекомендации для ваших плейлистов.
С чего все началось?
Понятия «авангард», «центр» и «арьергард» пришли из военного лексикона и в культуре означают примерно то же самое. Если переложить эти термины на мир музыки, то получается, что в центре находится популярная музыка, которая звучит почти из каждого угла, в арьергарде — андеграундные течения, а в авангарде — элитарная «странная» экспериментальная музыка, требующая вдумчивого восприятия.
Павел Вавилов
Саунд-артист, идеолог и соорганизатор «РАНДУМ»
Если арьергард — музыка «для всех, но не для каждого», то авангард — «не для всех, но для каждого». Авангардная музыка подразумевает прежде всего вдумчивое, интеллектуальное восприятие, и если мы говорим на языке постиндустриальной эпохи, то именно она способна описывать городскую современность с ее ритмами, шумами, транспортом, страхами.
Цель всех авангардных музыкальных исполнителей — попытаться уловить эту скрывающуюся природу. Также обязательное условие для определения авангардной сцены — это концептуальность, конструктивная идея, которая отражается не в содержании музыкального произведения.
В 1920-е годы с расцветом футуризма композиторы искали способы воспроизведения звука, не укладывающиеся в привычные форматы. Прорыв в музыке произошел после выхода манифеста «Искусство шумов» итальянского композитора Луиджи Руссоло. Он предложил отказаться от традиционных мелодий и обратить внимание на звуки реальной жизни: шум трамвая, гул толпы и рев моторов. Среди последователей Руссоло можно отметить Арсения Авраамова и его «Симфонию гудков», а одним из пионеров именно электронной музыки был Эдгар Варез, который в 1936 году экспериментировал с пластинками, реверсируя их и меняя скорости.
Еще одним открытием в этом направлении стала композиция «4’33»» Джона Кейджа, написанная в 1952 году. Сидя перед инструментом, музыкант не исполнял ни звука. Случайный кашель, шорох одежды и другие естественные шумы стали той самой композицией, длившейся 4 минуты и 33 секунды.
С конца 1960-х музыканты обратили внимание на использование электронной и электроакустической музыки. Помимо известных экспериментов Pink Floyd вспоминается авангардная американская рок-группа Silver Apples, которая вытаскивала огромные самодельные осцилляторы на площадки рок-фестивалей.
В 1970-е в Великобритании происходил поиск концептуального и эстетического обоснования музыкального самовыражения. В это время возник индастриал (Throbbing Gristle) и панк (Sex Pistols), которые идейно конкурировали между собой и вдохновляли друг друга.
Технологические достижения в области обработки и синтеза аналогового звука привели к тому, что музыка, созданная с помощью электронных инструментов, стала каноничным достижением 1980-х. Тогда появились первые коммерчески доступные синтезаторы, что позволило создавать абсолютно новое звучание без помощи традиционных инструментов. Это открытие произвело фурор в музыкальное сфере, так что следующие десять лет можно по праву считать расцветом электронной музыки.
В концептуальном плане 1980-е отмечены декадентскими настроениями, благодаря которым многие артисты активно создавали оригинальные жанры и узнаваемое сегодня звучание синтезаторов. Поколение авангардных артистов 1980-х стремилось вести конфронтацию с популярной музыкой 1960 — 1970-х. В это же время появились известные японские группы Merzbow и Hijokadian (первый проект даже посетил СССР в 1988 году, — прим. Павла Вавилова), ставшие иконами нойза, и первые индустриальные коллективы Nocturnal Emissions, NON и SPK. Большинство образовывали звукозаписывающие лейблы и арт-группы.
Музыкально-художественная битва поколений продолжалась вплоть до 1990-х, когда электронная музыка растворилась в повседневной. Использование персональных компьютеров для сэмплирования и создания цифрового звука обрели новый смысл для экспериментальной сцены. Распространение доступного интернета подтолкнуло авангардных музыкантов к поиску новой сетевой философии. Это время расцвета эмбиент-звучания, которое наполнялось концептуальным смыслом не только по содержанию, но и по форме.
С 2000-х саунд-продюсеры вновь ищут способы расширить границы звука, а поп-музыканты перенимают новые формы выражения, превращая их в мейнстрим.
Эркин Газизов
Саунд-артист, идеолог и соорганизатор «РАНДУМ»
На самой заре индустриальной музыки все начиналось совсем уж смело, экспериментально: шумели на всяких железках, использовали какие-то дрели, пилы и так далее. А потом появился условный Трент Резнор с бендом Nine Inch Nails и сделал индастриал более доступным.
Теперь же поп-артисты, как Майли Сайрус или Билли Айлиш, в разных своих треках используют аналогичное звучание. И таких примеров, как авангардные течения переходят в поп-сферу, очень много.
Шумы, импровизация и концептуальность
Основа любой музыки — это шум, включая ее создание, воспроизведение и восприятие. Но современный человек старается его всячески подавить, покупая наушники с шумоподавлением, устанавливая системы звукоизоляции у себя дома или в личном автомобиле. В западной культуре считается, что шум от разных городских звуков является источником большего раздражения и стресса, чем обилие визуальных элементов — той же навязчивой рекламы, к которой, кажется, все уже смогли привыкнуть. Так или иначе, многие аудиошумы можно найти в популярной культуре: в музыке, видеоиграх, фильмах и далее по списку. Эти необычные элементы музыкальной экспрессии усиливают восприятие и влияют на воображение.
Павел Вавилов
Саунд-артист, идеолог и соорганизатор «РАНДУМ»
То, что мы обычно слушаем — это вкус приобретенный, навязанный политикой восприятия. 10-15 лет назад люди даже сегментировались на тех, кто слушает рэп и тех, кто слушает рок. А задача современных артистов, которые увлечены «не стилевой» электронной авангардной музыкой — показать способы выхода из матрицы привычной аудиальной культуры и навязываемой популярной дихотомии.
Философ Михаил Бахтин писал, что культура рождается на границе культур. Так получилось, что авангардная музыка, которая по определению должна идти впереди, оказывается на периферии — и там как раз возможно найти что-то новое.
По мнению Павла, авангардная экспериментальная музыка должна быть рефлексивна. Она делается прежде всего для того, чтобы подумать, а не развеяться и уйти, и должна вызывать вопросы, как и искусство в целом. Авангардному live-артисту важно передать слушателю уникальный опыт, который мог родиться только на выступлении: мотивировать ностальгические чувства, ассоциации и воспоминания.
Эркин Газизов
Саунд-артист, идеолог и соорганизатор «РАНДУМ»
Еще не так давно я был на концерте академической музыки с более-менее авангардной направленностью. Изначально там был полный зал, а к концу осталось человек десять, если не меньше, и это действительно частая история неприятия такого вида досуга.
Танцевальная музыка в клубах и барах аудитории более понятна, к тому же там можно поболтать и подвигаться. Противоположный ей экспериментальный перформанс требует когнитивного напряжения, повышенной концентрации — ты вроде пришел отдохнуть в выходные, а тебя заставляют думать. Конечно, это сложнее, и мы хорошо понимаем, что не у всех может возникнуть желание выйти из зоны комфорта. Но если такой запрос появляется, то открывает человеку безграничное поле восприятия нового искусства. Прежде всего, наблюдать за исполнителем-авангардистом невероятно увлекательно, потому что ты как будто находишься в мастерской, где артист прямо сейчас на твоих глазах ищет новые звуки
На первом этапе эксперименты музыкантов можно попробовать понять через знакомство с историей направления и погружение в контекст. Например, посмотреть фильм Industrial Soundtrack for Urban Design о зарождении индастриала или познакомиться с подкастами Дмитрия Васильева об экспериментальной электронной музыке и независимой музыкальной сцене. И, само собой, будет полезно услышать новую музыку вживую — практически на каждом большом музыкальном фестивале есть экспериментальный авангардный сегмент. Еще несколько способов есть в статье «Гид по шуму: как начать слушать нойз». Там предлагают воспользоваться в том числе радикальным «Методом Епифанцева», то есть начать с самых агрессивных и неприятных для слуха произведений — тогда все остальное не будет казаться таким уж диким.
Эркин Газизов
Саунд-артист, идеолог и соорганизатор «РАНДУМ»
Когда мы говорим «авангардная музыка», то подразумеваем большое количество подходов. К примеру, некоторые композиторы концентрировались на партитурной составляющей, другие ее разрушали, используя в нотации элемент случайности, неопределенности. Некоторые создают музыку на лету, импровизируют (free improvisation).
Были и минималисты: от Терри Райли и Стива Райха до Владимира Мартынова и других. В их подходе в ходе игры разного рода паттерны многократно повторяются с небольшими изменениями, и под этим влиянием слушатель попадает в психоакустический эксперимент. Как аналогичные, так и совершенно новые подходы есть и в электронной экспериментальной музыке.
Развитие авангардной электронной сцены в Казани
В Казани активное развитие авангардной электронной музыки началось в 1980-е, когда на сцене превалировали представители субкультур и так называемой творческой интеллигенции. В целом о первых десятилетиях информации мало, потому что аудиальные эксперименты имели очень скромную аудиторию и сохранилось в памяти далеко не все.
В первом периоде с 1980 по 1990-ые особенно выделился коллектив «7Б» братьев-близнецов Александра и Юры Сладковых вместе с Анной Ефремовой. В 1990-х участники сформировали лейбл 7Б-RECORDS, где записывались альтернативные казанские группы: «ОСТ», «Пятая колонна», «Психопоп», «Гад и пропеллеры», «И-ЛИ» и «Лестница Джейкоба».
Павел Вавилов
Саунд-артист, идеолог и соорганизатор «РАНДУМ»
Об этих группах мало что известно. Например, с «ОСТ» я познакомился совсем недавно — на YouTube есть канал Serge LATR, где выложены архивные записи. Меня поразил видеоряд и концептуальный творческий подход этой группы. Такие субкультурные темы, где люди, можно сказать, с маргинальным прошлым пытались найти способы самовыражения. Особенно в 1980 — 1990-е это казалось ново и необычно.
Еще можно выделить группу New Blast — сохранились архивные записи этого EBM-дуэта у НКЦ (здание, где сейчас Нацбиблиотека РТ, — прим. Enter) в середине 1990-х. Кстати, среди участников дуэта бывший директор Университета Иннополис Кирилл Семенихин.
Примерно тогда же в Казани появился проект Erthad Тимура Батыршина. Он продвигал локальную экспериментальную музыку в Татарстане и развивал тематические онлайн-сообщества. Еще Тимур гастролировал по разным городам и издавался на питерском лейбле ZHELEZOBETON — а в конце 1990-х ушел на десятилетний перерыв, чтобы вернуться под другим именем и с альтернативными формами музыки.
Второй период с 2006-го по 2012 год ассоциируется с Arcto Promo и его идеологом-основателем Алексеем Демидовым. Промо-проект занимался популяризацией постиндустриальной культуры и музыки, а сам Демидов привозил в Казань европейских музыкантов, организовывал фестивали консервативного авангарда и постиндустриальной электроники. Тогда в столицу Татарстана приезжали IMMINENT (Бельгия / Ant-Zen), ANTLERS MULM и LLOVESPELL. По рассказам очевидцев, на мероприятия в Казани обычно приходили не больше 30 человек, поэтому информации и фотографий с того периода немного, но все равно это было смело и значительно повлияло на будущее авангардной сцены.
Павел Вавилов
Саунд-артист, идеолог и соорганизатор «РАНДУМ»
Сегодняшнее состояние авангардной музыки в Казани можно обозначить как «Сборка шумов»: мы концептулизируем мероприятия, собираем артистов и проводим его. Это такой период, где есть много пространства для творчества не только в плане музыкального содержания, но и в форматах и организации выступлений. Саунд-артисты понимают, что находятся в сфере искусства, поэтому экспериментально подходят к способам восприятия звучания и к своему образу.
В третьем периоде с 2016 по настоящее время можно выделить электронные эксперименты арт-группы «ВШЫ»; серию вечеринок LIVE & MIX от промо-сообщества BNF; ежегодный (с 2017 года) Фестиваль экспериментальной электронной музыки, организованный силами музыканта и композитора Булата Абдуллина и две серии экспериментальных электронных концертов «Искусство шумов» Луизы Низамовой и Алисы Маркеловой в 2019 году.
Кого послушать сейчас?
Тимур Батыршин
Тимур начал карьеру еще в 1990-е годы, а затем поменял формат создания музыки и сейчас известен под псевдонимом Transplanetary Spaceship. Он педантично подходит к звуковой палитре и технической составляющей. В выступлениях есть доля импровизации, но в основном это продуманный и четко отрепетированный процесс.
Антон Гордеев (A.G.)
Антон создает внежанровую и абстрактную электронную музыку, тяготеющую в темное звучание. Коллеги по цеху не раз отмечали его и использовали произведения в миксах-подкастах. Музыка Антона пользуется спросом и за рубежом.
контрольные отпечатки
Несмотря на жанровый подход, работы саунд-художника Мартина Мухаметзянова остаются аутентичными и всегда узнаваемыми. По духу музыка похожа на звучание периферии, эстетику панелек и российской действительности. Мартин часто использует на концертах кассетные записи и пленку, а формат выступлений похож на перформанс.
Какъ Яхонты Перья
В проекте Карима Богдалова сочетается эстетика дарк-фолк и православная тематика. Это синтез бардовской песни про религию и веру и пост-бардовской бытовой философии.
Арт-группа «ВШЫ»
Саунд-артисты создают свободную музыку в импровизационном стиле. В мастерских они проводят джем-сессий для близких по духу людей. Часто это остается в записи и перерастает в концептуальные альбомы.
У ребят уже есть коллаборации со сценаристом и музыкантом Сергеем Пахомовым, современным американским художником Брэдом Дауни и с японским контр-басистом Джуном Кавасаки. Состав группы постоянно меняется, что помогает привнести новые форматы в их творчество.
Текст: Екатерина Гусева
Изображения: Марина Никулина
все материалы
