В 2013 году в Торонто представили 17-минутную короткометражку «Ноа» (Noah). Действие этого фильма впервые целиком разворачивалось на экране десктопа. Тогда никто не предполагал, что в таком режиме можно снять и полнометражное кино. Но уже через два года кинокомпания, во главе которой стоит Тимур Бекмамбетов, собрала овации на показе «Убрать из друзей» — и сейчас в производстве Bazelevs больше 50 проектов, исследующих цифровую жизнь со всех сторон.
Свой опыт команда Бекмамбетова, а также другие режиссеры, монтажеры и сценаристы, уложили в книгу под названием «Скринлайф». Осенью она вышла в «Альпина Паблишер». С разрешения издательства публикуем отрывок, который рассказывает, как выбрать историю и самостоятельно снять кино нового формата.
Придумывая историю в формате скринлайф, прежде всего нужно учитывать, что она изначально должна быть связана с использованием героями гаджетов — этого требует сама органика языка скринлайфа. Гаджет не должен быть искусственным костылем, который тормозит все действие. Напротив, его экран — это главный инструмент выстраивания интриги. Именно гаджеты будут играть в вашей истории важнейшую роль, с их помощью герои будут создавать проблемы и решать их.
В скринлайфе жизнь персонажей мотивированно невозможна без гаджетов. Если герои могут отложить свой компьютер и смартфон в сторону, то, пожалуй, стоит задуматься над тем, чтобы снять фильм в другой языковой среде. И любая искусственная привязка к гаджетам будет выглядеть натяжкой, которую мгновенно считает зритель.
Есть множество историй, которые могут быть так или иначе связаны со скринлайфом (например, современный ромком уже непредставим без шуток, которыми герои обмениваются в сообщениях), но не стоит использовать скринлайф просто как возможность их трансляции на экран. Для скринлайфа важно, что экран становится не просто способом увидеть происходящее на другом конце мира, а самостоятельным местом действия.
Придумывая идею для фильма, важно сразу отделить события, которые происходят в цифровой жизни, от тех, которые происходят в физической реальности вашего героя. Разговор по Skype или трансляция видеоблогера сами по себе не могут считатьcя скринлайфом — ведь люди там выглядят так, как они хотят, чтобы их видели. Они выдают те эмоции, которые контролируют, потому что знают, что их видят. Скринлайф начинается тогда, когда мы входим в личное пространство нашего героя, непредназначенное для чужих глаз. Именно там будет развиваться основное действие вашего фильма.
Можно привести в пример проект «Followed» (2018) про девушку-блогера, которая ведет Instagram-трансляцию из заброшенной психбольницы. Она хочет доказать, что там нет призраков, хотя зритель догадывается — ему подсказывает жанр, — что призраки там, конечно же, есть. Можно было бы сказать, что это «Ведьма из Блэр» со смартфоном вместо видеокамеры. И если бы это было так, то, конечно, история не вписывалась бы в канон скринлайфа.
Скринлайф начинается, когда призраки подключаются к ее Instagram-трансляции и оставляют комментарии, а мы видим, как ведет себя героиня в цифровой реальности. Для скринлайфа призраки в комментариях всегда важнее призраков за спиной героя. Эта грань тонка, и нащупать ее можно только путем проб и ошибок. Но, согласно философии скринлайфа, действия человека в интернете говорят о нем больше, чем его собственные слова или действия офлайн.
Тимур Бекмамбетов
режиссер
Не стоит приспосабливать скринлайф под традиционный способ рассказа истории в кино. Нужно идти вглубь, создавать мир героя на экране. Например, по тому, как на десктопе героя расставлены иконки, можно увидеть его характер. Это задача сродни той, что решает художник-постановщик, на которого я изначально учился. Только реквизитом становится все, что находится на экране героя. Например, в «Поиске» бардак на рабочем столе Марго Ким контрастирует с идеальным порядком в ее комнате, и это дает нам дополнительную краску к ее характеру.
Иван Петухов
сценарист и режиссер
Конечно, создавать мир героя в смартфоне нужно так же тщательно, как мы его создаем в классическом кино. Причем желательно прописать его в сценарии. В моей скринлайф-короткометражке «Подвиг», например, главный герой — довольно типичный офисный работник, который впервые в жизни решился сказать боссу все, что он о нем думает. У него на рабочем столе узнаваемый набор иконок, характерный для офисного работника, и они беспорядочно раскиданы по экрану: «Авто.ру», презентации какие-то — версии 1, 2, 3, final и final_new, есть иконка сайта HeadHunter — если мы ее заметим, то поймем, что герой давно ищет другую работу, а значит, та, что у него есть, его не устраивает.
Если нет оригинальной истории, можно задуматься об адаптации или развернуть камеру на себя.
Возможно, вам подойдет журналистская история, ведь многие современные журналисты находят своих героев в интернете, а преступления, которые они расследуют, все чаще происходят в виртуальном пространстве. Как, например, события автобиографической книги французской журналистки Анны Эрель «Я была джихадисткой», которая легла в основу фильм Тимура Бекмамбетова «Профиль». В своем документальном романе автор рассказала об онлайн-знакомстве с вербовщиком террористической группировки, который рекрутировал в социальных сетях европеек, готовых отправиться в Сирию.
Ольга Харина
продюсер и сценарист
«Профиль» — это, наверное, самый быстрый питч, который у меня был в жизни. Я была подписана на разные издания и в какой-то момент в ленте Facebook увидела в The Guardian анонс этой книги. Прочитала и рассказала об этом Тимуру, а он через несколько дней ответил, что тема хорошая, надо найти журналистку и купить у нее права на экранизацию. То есть эта история появилась в результате скроллинга новостей в Facebook.
Тимур Бекмамбетов
режиссер
История «Профиля» будто бы специально написана для скринлайфа. В ее основе — общение двух людей в онлайн-среде. Мы подвергли ее сюжет минимальным изменениям. В книге есть несколько офлайн-сцен, которые происходят не в пространстве экрана, но все они не касаются отношений двух главных героев — журналистки и террориста, поэтому мы легко от них отказались. Важно, что герои находятся далеко друг от друга, и в фильме есть фраза, которую героиня говорит своей начальнице: «Это безумие, но, когда я с ним разговариваю, мне не так страшно. Намного страшнее, когда он исчезает — ведь тогда я точно не знаю, где он». Если террорист пропадает из онлайна, значит, он может быть где угодно, даже у нее под дверью. Книга исследует особенности онлайн-жизни, в том числе драматургические, — в общем, это идеальная скринлайф-история.
Тимур Бекмамбетов считает, что для скринлайфа нет не только жанровых преград — здесь точно так же возможны авторские высказывания, что подтверждает, например, фестивальная судьба фильма «Профиль». К тому же чем больше ограничений, тем интереснее режиссеру-автору их преодолевать, решая сложные творческие задачи. Так почему бы не представить, к примеру, документальный скринлайф? Главным аттракционом для зрителя тут будет расследование или исследование, которое рождается прямо на его глазах.
Иван Петухов
сценарист и режиссер
Я не документалист, но мне кажется, что скринлайф в сочетании с found footage может сработать очень хорошо, документальная история вполне может быть построена на этом стыке. Тот же «Профиль» Тимура Бекмамбетова построен на приеме, что кто-то (возможно, режиссер, и это, кстати, единственное его появление в картине) открывает одну за другой папки с видеоматериалами. Это записи бесед героини с террористом, рассортированные по дням, — таким образом тут решена проблема монтажа: фильм делится на эпизоды, каждый из которых происходит, согласно правилам скринлайфа, в режиме реального времени. Могу предположить, что точно так же герой-режиссер документального фильма-расследования мог бы открывать архивные видеозаписи, к примеру, Антона Ельчина. Он также мог бы записывать свои беседы с родными и близкими Ельчина в мессенджерах, в Skype или FaceTime. Но в документальном скринлайфе, в отличие от обычного документального кино, придется рассказать не просто историю условного Антона Ельчина, а историю режиссера, который снимает фильм об Антоне Ельчине. И, например, параллельно разводится с женой. То есть в конечном итоге это будет история про тебя.
Можно еще раз вспомнить о том, что лучшие истории на Земле давно написаны классиками. Возьмите любой эпистолярный роман или классическую драматургическую основу, в центре сюжета которой лежит невозможность героев быть вместе, и попробуйте переложить ее на язык скринлайфа. Так, как это сделали авторы скринлайф-экранизации трагедии Уильяма Шекспира — «Ромео и Джульетта», запустившие проект R#J.
Тимур Бекмамбетов
режиссер
В сегодняшнем мире ни «Ромео и Джульетту», ни «Гамлета», ни «Отелло» рассказать традиционным способом невозможно, потому что мы так больше не живем. Отелло подсмотрит не на платочек ненужный — ему пришлют скриншот экрана Дездемоны, переписывающейся с любовником. Причем эту переписку, разумеется, подделают.
Кэри Уильямс
режиссер и сценарист
Мы живем в мире социальных сетей — это мир тинейджеров, и скринлайф дает возможность показать его таким, какой он есть. Пост, комментарии, лайки, дизлайки — так живут современные подростки, и именно так мы рассказываем нашу историю о Ромео и Джульетте. Конфликт пьесы Шекспира в том, что влюбленные не могут быть вместе. Как ни странно, мир социальных сетей решает эту проблему лишь отчасти. Ведь когда люди влюблены, им недостаточно просто видеться в FaceTime или Zoom. Наш фильм о том, что социальные сети на самом деле не способны решить трагедию Ромео и Джульетты.
все материалы
