Независимое издательство «Есть мысль» фонда «Нужна помощь» вместе с психологическим сервисом «Ясно» запускает книжную серию «Так можно». В нее войдут книги о том, как прислушиваться к своим потребностям и защищать границы.

Первая книга посвящена взаимоотношениям с «трудными» родителями. С разрешения издательства мы публикуем отрывок о том, как избежать ссоры, если родные агрессивно спорят и приводят нелогичные аргументы. Книга поступит в продажу в мае — ее можно заказать заранее со скидкой, а еще бесплатно добавить в Telegram стикерпак по мотивам серии.

Опора на логику

Возможно, родители прибегают к иррациональным аргументам и ложным умозаключениям — сбивают вас с толку, когда вы пытаетесь конструктивно обсудить их поведение. Искажение логики — это защитная тактика. Ее цель — напугать, ввести в заблуждение и разозлить. Она может вызвать путаницу, когда вы не знаете, что ответить, и прекращаете разговор. Это обесценивающий ход: таким образом люди хотят показать, что нелогичны и смешны именно вы, а не они. Иногда суждения, лишенные здравомыслия, принимают такую изощренную форму, что их можно назвать «ментальной гимнастикой».

Ментальную гимнастику также используют для обоснования вымыслов, оправдывающих контрпродуктивные семейные правила и паттерны поведения. Удивительно, насколько крепко люди держатся за определенные идеи и убеждения, хотя они совершенно точно знают, что это полная бессмыслица. Так или иначе все мы этим грешим. Но эти идеи можно успешно опровергнуть.

Заранее подготовившись к логическим хитростям и имея под рукой готовые решения, вы можете приступить к метакоммуникации с уверенностью и пониманием. Ни в коем случае — повторяю, ни в коем случае — не позволяйте втянуть себя в яростный спор. Иначе ваш родитель наверняка укрепится в своем иррациональном мнении: «Я уже принял решение, нечего путать меня своими фактами».

Вера в здравомыслие родителей

Дальше я расскажу о самых типичных ложных умозаключениях и объясню, как им противостоять. Чтобы успешно провести контрудар, опирайтесь на настрой. Это ваше лучшее оружие. Поверьте, что все способны мыслить здраво. Ваши родители тоже могут быть благоразумными, хотя порой кажутся невменяемыми и много лет доказывали свою неадекватность.

Вы знаете родителей всю жизнь, поэтому вам трудно поверить, что они способны рассуждать логично. И все же им как-то удается поддерживать досадные семейные правила. Они способны убедить себя и других, что искренне верят во всякий бред, который иногда несут. Подумайте, какой незаурядный актерский талант для этого нужен. Попробуйте проявить эмпатию и поверить, что в глубине души они просто должны понимать, что к чему. Возможно, тогда они остановятся и задумаются, о чем говорят и как на самом деле относятся к правилам, которые вы оспариваете.

Логические искажения

Давайте перечислим наиболее частые ложные умозаключения и посмотрим, на какие семейные проблемы они указывают. Так вам будет легче обнаружить их в разговоре и применить подходящий контрудар.

Второе предложение никак не связано с первым. Да, вы принадлежите к определенному поколению. Но это не значит, что у вас непременно есть качества, характерные для группы (это также называют «экологической ошибкой»). В любом сообществе всегда найдется немало людей, которым не свойственны преобладающие характеристики. Родители используют это ложное умозаключение, чтобы изменить тему разговора. Они хотят отвлечь внимание от своего поведения и поспорить, насколько вообще обоснована ваша жалоба. Может, вы просто неприятный человек, который придирается к другим. Поддавшись, вы потеряете шанс обсудить истинные причины родительского поведения, а также их амбивалентность по отношению к семейным правилам.

История Мисти: излишняя чувствительность или несправедливое отношение?

Стоило Мисти пожаловаться на что-то, как ее мать, Марселла, резко критиковала ее, высмеивала и называла «слишком чувствительной». Марселла и сама жила по тем же стандартам: она беспощадно осуждала себя за любую слабость. Однажды в случайном разговоре Марселла вдруг призналась, что уже год как к ней пристает начальник. Он домогался ее почти каждый день, хотя женщина ни разу не проявляла к нему романтического интереса. Марселла считала, что не должна обращать на это внимания: ведь босс не угрожал уволить ее, если она не ответит взаимностью. Однако его поведение задевало Марселлу, из-за этого она сильно на себя злилась.

Дальше она сделала странный вывод: раз босс способен расстроить ее «так легко», значит, она слабая никчемная неженка. Это плохо, потому что человек должен стойко переносить все невзгоды. Мисти решила, что это совершенно нелогично. Кто угодно расстроился бы из-за домогательств. По-хорошему, Марселле стоило уйти из компании и подыскать другую работу (или подать жалобу). Окажись Мисти в подобной ситуации, она волновалась бы еще больше, чем мама. Чтобы посмеяться и забыть о таком, нужны сверхчеловеческие усилия. Мисти обоснованно считала, что переживания из-за сексуальных домогательств — это ни в коем случае не дефект характера.

Контрудар Мисти

В ответ Мисти не согласилась с выводом Марселлы и удивилась, что ее мама так жестко критикует себя. И вдруг, будто между делом, Марселла сама объяснила, чтó чувствует на самом деле. Без всяких просьб или побуждений она начала вспоминать прошлое. Ее давно удивляет, почему все решили, что развод ее родителей стал для нее чудовищной травмой. Затем она добавила, что сумела довольно легко смириться с их разводом. Она ничего не могла изменить, так зачем же расстраиваться? Мисти подумала про себя: «Ну конечно». Она-то знала, что это не так.

Мудро следуя плану, Мисти отложила разговор о нелогичности маминых выводов и уцепилась за это неожиданное откровение: «Правда? Расскажи подробнее». И Марселла рассказала, что ее мама (бабушка Мисти), которую терзало чувство вины, донимала ее вопросами о развода. Дочь расстроена, травмирована? Что она чувствует? Неудивительно, что Марселла научилась имитировать полное благополучие! Признайся она, что горюет, мама совсем извелась бы. У той уже наблюдались деструктивные наклонности: когда она сильно переживала — грозила покончить с собой.

Оказалось, что после этого развода бабушкины родители отстранились от нее. Семья решительно выступала против такого исхода, хотя дедушка Мисти изменял жене и был алкоголиком. Получив информацию по генограмме семьи — причем совершенно неожиданную, поскольку Марселла никогда не говорила об этом, — Мисти сумела понять, почему ее мама так резко критикует себя и дочь за чувствительность. Мисти решила, что ее бабушка корила себя за то, что разводом расстроила своих родителей. Вероятно, она спроецировала чувство вины на Марселлу, волнуясь, что причинила ей вред. Марселла жила по негласному правилу своей матери — никогда не переживать. Мисти и Марселла поговорили по душам. Мисти смогла проявить эмпатию и понять, почему ее мама так недовольна собой. Это позволило честно и открыто поговорить о том, как мамина постоянная критика влияет на саму Мисти — и вскоре критики стало значительно меньше.

Полное латинское название этого ложного умозаключения post hoc ergo propter hoc, что буквально переводится как «после — значит, вследствие». Согласно этому умозаключению, два события, происходящие одно за другим, связаны друг с другом. То есть, если событие Б следует за событием А, то предполагается, что А стало причиной Б. По сути, это ложный вывод. Все равно что сказать, что, раз пенициллин лечит от инфекций, то люди болеют именно потому, что их организм не производит достаточно пенициллина.

Такой ложный вывод может указывать на семейный миф или личный защитный механизм. Например, ваши родители подавляют недозволенные мысли, чувства, предпочтения и поведение, которые мешают им играть свою роль в семье, как мы говорили в главе 1. Кроме того, ложная причинно-следственная связь (утверждения post hoc) — это способ уйти от конфликта. Человек, как щитом, прикрывается надуманным выводом, хотя это объяснение не имеет ничего общего с истиной.

История Джейка: слишком занят для общения

Когда Джейк покинул родительский дом, его отец-трудоголик Кевин отстранился от сына и потерял всякий интерес к его занятиям, особенно к карьере. Пока Джейк учился в старшей школе, отец контролировал каждый его шаг, а теперь проявлял полное безразличие.

Мама ушла из семьи, когда Джейк учился в старшей школе. Кевин пытался быть и матерью и отцом для своих двоих сыновей и при этом много работать. Ему часто приходилось задерживаться допоздна, но Кевин никогда не жаловался. Он делал все возможное, чтобы быть в двух местах одновременно. Перегруженный и измотанный, он всегда заботился о детях — и неустанно следил за ними.

Джейк переехал при первой возможности. Ему надоело, что отец пытается контролировать его жизнь и воспринимает это как тяжелое бремя. Теперь, стоило ему позвонить отцу, Кевин держался грубо, быстро заканчивал разговор и раздражался, если Джейк упоминал о своей новой работе. Кевин отвечал, что у него нет времени на болтовню — слишком много дел. Поэтому Джейк стал звонить реже.

Однажды Джейк спросил отца, почему тот его игнорирует. Кевин изобразил удивление. Заикаясь, он стал искать оправдания и наконец сказал: «Я был очень занят на работе и решил, что у тебя тоже дел полно. Наверное, ты не хочешь, чтобы тебе мешали». На первый взгляд, вполне разумный и обоснованный ответ, но на самом деле он ничего не объясняет. Когда Джейк учился в школе, Кевин часто работал допоздна, но это совсем не мешало ему активно участвовать в жизни сына. Так что Джейк не увидел в словах отца никакой логики.

​​Контрудар Джейка

Кевин следовал семейному мифу, который вызывал у него амбивалентные чувства. Он считал, что забота о детях — самое важное в жизни отца. Нужно заработать как можно больше, чтобы обеспечить им достойную жизнь, а также наставить их на верный путь. Это главный приоритет, перекрывающий все остальное. Поскольку ради сыновей Кевин жертвовал собственными интересами и желаниями, он втайне ненавидел отцовские обязанности. Однако эта ненависть вызывала у него чувство вины. Он очень переживал, что не уделяет внимания Джейку, и одновременно стыдился ненависти к своей отцовской ноше. Более того, все эти годы, когда он в одиночку воспитывал детей, довели его до эмоционального и физического истощения. И теперь, когда Джейк жил своей жизнью, Кевин подсознательно избегал его.

Джейк также заметил, что, говоря о сверхурочной работе, Кевин как будто жалуется. Джейк попробовал перевести разговор на то, что считал настоящей проблемой. Сначала он проявил эмпатию: «Понимаю, ты так много работал, чтобы обеспечить нас всем необходимым. Я очень это ценю. Но, наверное, теперь тебе ни на что не хватает сил».

Кевин отреагировал резко — тут же сменил тему, выпалив: «Знаешь, ты тоже не горишь желанием навещать нас, после того как переехал!»

Джейк знал о свойственных отцу паттернах, поэтому предвидел такую реакцию на разговор об усталости. Ведь Кевин привык к роли человека, который никогда не жалуется. К тому же Джейк и правда его избегал. Но эта проблема и дальше отравляла бы их отношения, если бы они ее не проработали. Джейк не отступил. «Да, пап, так и есть. Когда я звоню, ты всегда уставший и раздраженный». «У меня дел по горло, но это нормально — я же отец. Все в порядке, я занимаюсь тем, что мне нравится. Не переживай за меня!» — ответил Кевин.

Тогда Джейк, не утверждая открыто, решил намекнуть, что отец не так уж сильно радовался своей роли. «Помню, ты рассказывал, что до женитьбы играл в музыкальной группе. Разве ты не скучаешь по тому времени?»

Отец ответил не сразу, но проблема, создававшая напряжение между ними, наконец-то всплыла. Теперь можно было исправить ситуацию.

Человек, сделавший спорное утверждение, настаивает на его истинности, не приводя никаких доказательств. Если кто-то докажет, что утверждение ложное, он станет уверять вас, что эти доказательства ошибочны. В конце концов, раз его утверждение истинно, любые доказательства обратного должны быть ложными. На первый взгляд, абсурдность подобной логики очевидна, но иногда дело обстоит намного сложнее. Зачастую собеседник приводит аргумент в пользу спорного утверждения, а затем этот аргумент опровергается. Тогда собеседник предлагает еще один аргумент, который опять же опровергается. Спор будет тянуться, пока собеседник не вернется к первому высказыванию. В этот момент он заявит, что победил.

В метакоммуникации спорные утверждения чаще всего встречаются, когда родителей расспрашивают, чем мотивированы их поступки. Родители не хотят признаваться в истинных причинах (возможно, даже себе) из-за своей дисфункциональной роли. Они утверждают, что ведут себя так, потому что этого хотят или потому что у них нет выбора. Вы можете доказывать, что их поведение вредно для них самих, предлагать другие выходы. Но они пропустят ваши слова мимо ушей. Или обесценят их ехидными комментариями. Или попросят вас предложить решение проблемы, на которую они жалуются, но найдут недостатки во всех вариантах. Или начнут защищаться многочисленными легко опровержимыми аргументами, а затем вернутся к изначальному утверждению, будто оно уже доказано.

История Брианны: стандарты времен Депрессии

Брианна и ее отец Тайлер спорили из-за того, что Брианна часто меняла работу, но подоплека этих споров никогда не обсуждалась. Брианна постоянно искала более высокооплачиваемую или престижную работу и ходила на собеседования. Найдя достойный вариант, она тут же увольнялась. Так, она стала зарабатывать намного больше, и у нее появились интересные перспективы на будущее. Она меняла работу не чаще раза в два года, чтобы не показаться ненадежной. Но Тайлер все равно постоянно ее критиковал. При этом он, как ни странно, гордился умением дочери строить карьеру и хвастался ее успехами перед друзьями.

Тайлер не получил хорошего образования и работал в крупном производственном концерне. Несмотря на отсутствие дипломов, он сумел занять довольно ответственную должность. А затем ему назначили нового руководителя, который решил, что как раз диплома Тайлеру и не хватает, поэтому понизил его в должности и урезал зарплату. Мало того, начальник всячески портил мужчине жизнь.

Брианну раздражало, что отец вечно распекает ее из-за смены работы. Она устроила Тайлеру настоящий допрос: почему он так крепко держится за свое место? Он явно несчастлив, но даже не рассматривает другие варианты. Брианна хотела узнать причину такой пассивности. Тайлер ответил: «Мне нравится работать на эту компанию», — и заговорил о том, как к нему относились раньше. Брианна заметила, что отношение давно изменилось. Тогда Тайлер предложил еще одно объяснение: «Я хочу проработать в этой компании двадцать пять лет». Правда, даже после этого он наверняка не станет увольняться.

Из-за таких нелогичных ответов Брианна разозлилась еще больше, и Тайлер придумал новый аргумент: «Не хочу доставлять начальнику радость своим уходом». В этом утверждении смысла было не больше, чем в первом. Неужели ради этого стоит мучиться каждый день? Кроме того, Тайлер признал, что начальству вообще все равно, уйдет он или нет.

«Так зачем же ты остаешься?» — спросила Брианна. «Я же говорил. Эта компания очень важна для меня. Мне нравится там работать». Тайлер просто повторил первый ответ, который никак не объяснял, почему он держится за нынешнюю работу. Именно так выглядит метод спорных утверждений.

Контрудар: дополнительные соображения

После такого спорного утверждения, высказанного родителем, вместо дальнейших расспросов вы можете предложить ему гипотезу (она появилась у вас после изучения генограммы). Ваш собеседник в соответствии с правилами социального этикета попробует отвечать так, чтобы прояснить ситуацию. Когда вы высказываете гипотезу, люди зачастую желают объяснить, что в этой гипотезе истинно и ложно, а не отвечать односложно «да», «нет», «не знаю».

Еще эффективнее открыто назвать свою гипотезу догадкой и дать родителям выйти из положения так, как они сочтут нужным. Они могут разгромить вашу догадку в пух и прах, если слишком сильно боятся признавать правду или если вы действительно ошибаетесь. Важно избегать любых намеков на спор между вами и вашими родителями из-за точности гипотезы.

Еще один контрудар на утверждение типа «да, но…» — не предлагать больше никаких решений. Если родитель постоянно жалуется на ситуацию, но его не устраивают любые предложенные варианты, то, скорее всего, очередное решение будет для него очевидным. Наверняка ваш родитель уже думал о нем. Вместо того чтобы разбираться с проблемой, скажите: «Ситуация непростая, но ты точно что-нибудь придумаешь, если захочешь». Большинство родителей не станут дискутировать и доказывать, что на самом деле они ни на что не годятся. Но если услышите что-то похожее, не затевайте спор — просто покажите, что удивлены.

Контрудар Брианны

Выбирая контрудар, Брианна опиралась на семейную историю. Молодость ее отца пришлась на конец Великой депрессии, когда работы не было. Он часто сидел без денег и на собственном опыте узнал, что такое бедность. И школу он не закончил — пришлось бросить учебу, чтобы помогать семье. Компания, в которой он работал, была для него единственным вариантом. Его собственный отец не раз учил его, что нужно во что бы то ни стало удержаться на работе, ведь другая вряд ли найдется — и тогда семья будет голодать.

Брианна пришла к отцу и сказала: «Не знаю, насколько это относится к тебе, но в эпоху Депрессии многие люди делали все возможное, чтобы не потерять работу. Они не могли позволить себе уволиться, даже если ненавидели то, чем занимались. Конечно, сейчас экономика страны намного лучше. Возможно, ты до сих пор живешь по старым правилам?»

Тайлер посмотрел на нее удивленно и сказал: «Знаешь, я никогда не думал об этом».

Когда родитель утверждает, что конкретный план действий, которому вы хотите последовать, не доведет до добра, он перечисляет трудности, которые могут возникнуть в худшем сценарии. Он спросит: «Если ты поступишь вот так, какие последствия тебя ждут в худшем случае?» Если человек намекает на худший сценарий, это не всегда означает, что он мыслит нелогично. Действительно, если решение несет в себе угрозу для жизни, спрогнозировать самый плохой исход очень важно.

Однако такие аргументы совершенно необоснованны, если они используются как оправдание при наличии одного из двух условий: худший сценарий настолько маловероятен, что практически невозможен, и худший сценарий легко предотвратить.

Пример, который я привел, — что может случиться, если вы не сумеете добраться до телефона? — полный абсурд в эпоху мобильных телефонов. И даже если у вас нет мобильного телефона, он все равно нелогичен. Если с вами что-то произойдет, насколько быстро родитель приедет и успеет ли он помочь? А если вы далеко, как он к вам доедет? К тому же это утверждение оскорбительно. Разве вы не способны позаботиться о себе?

Этот родительский ход, скорее всего, объясняется подавлением запрещенных чувств — либо ваших, либо родительских, либо и тех и других. Ваш родитель пытается подавить свои желания, пугая себя мыслью о чудовищных последствиях — а они непременно наступят, если потакать себе. Проецируя этот конфликт на вас, он попытается запугать вас, чтобы вы не нарушили семейные правила о самовыражении, и предсказывает вам всякие ужасы. Его постоянные опасения могут вызвать у вас необоснованные тревоги.

История Уайетта: страх беспредельного гнева

Родители Уайетта использовали семейный миф, который можно назвать одним из самых распространенных примеров худшего сценария. Никто в семье не имел права постоять за себя, если его эксплуатировали. Гнев, вызванный несправедливым обращением, подавлялся. Оправданием служил страх перед худшим развитием событий. По сути, любое проявление гнева тут же вызывало суровую критику. Члены семьи часто запугивали себя до пассивности, предостерегая друг друга о самых шокирующих и жутких последствиях, которые могут обрушиться на них, если дать волю гневу. Кто знает, может, они убьют любимых или превратятся в террористов и всю жизнь проведут в тюрьме. Если такие жуткие предупреждения не пугают человека и не заставляют его сдержаться, то ничто уже не поможет.

Этот худший сценарий нелогичен по двум причинам. Во-первых, он опирается на крайне маловероятный вывод: «Дав волю гневу, я потеряю контроль над собой и превращусь в безумного маньяка». Люди почти всегда способны держать себя в руках. Конечно, люди, подавляющие гнев, — мастера самоконтроля. Но если агрессия копится, не получая выхода, рано или поздно может произойти взрыв. Во-вторых, худший сценарий можно предотвратить. Устроить скандал — далеко не единственный способ выразить гнев.

Контрудар Уайетта

Уайетт сумел бросить вызов оправданию семейного мифа, которому следовали его родственники. Все они прекрасно умели держать себя в руках — этот факт был очевиден, так что никому и в голову не пришло бы с ним спорить. Когда в семье снова затронули эту тему, Уайетт улыбнулся и деликатно заметил: «Уверен, вам не о чем беспокоиться. Меня больше заботит, что мы с вами не злимся достаточно сильно, когда это необходимо. Вместо этого мы сидим молча и страдаем. Тут нет никакой пользы».

После его слов родители не нашлись с ответом. Тогда Уайетт продолжил и высказал гипотезу о том, почему семья так боится постоять за себя.

Выход за рамки ложных умозаключений

Итак, мы перечислили ложные умозаключения и привели примеры их проявлений, а теперь посмотрим на общие стратегии противостояния.

Если вы столкнулись с нелогичным объяснением проблемы или мотивации члена семьи, первый контрудар — указать на очевидную погрешность, причем ободряюще и без осуждения. Например, можно отметить факты и наблюдения, которые явно противоречат словам родителя. Чтобы не затевать спор, не следует напрямую говорить о выводах, к которым приводят ваши наблюдения.

Другой вариант — предложить альтернативное объяснение. Здесь можно сослаться на давние проблемы, о которых вы узнали, составляя генограмму. Если высказать гипотезу о причинах поведения родителей вместо прямого опровержения, это станет поводом для более обстоятельного обсуждения исходной скрытой проблемы.

Напомню, что, опровергая нелогичное утверждение, важно говорить спокойным, будничным тоном. Ведите себя так, будто ваш собеседник высказался совершенно случайно — просто не подумал или забыл об очевидных фактах, которые противоречат его суждению. Если бы он хорошенько обдумал ситуацию, он бы обязательно учел все и ни за что бы не сделал столь нелогичных выводов. И опять же — не затевайте спор.

Если вы последуете моим рекомендациям, можно ожидать от родителей четырех вариантов ответной реакции.

• Согласие

Родители могут отреагировать в позитивном ключе. Если они согласятся, что их аргументы не выдерживают критики, предложите им вместе поискать более правдоподобное объяснение.

• Переход к главному

Они могут удивить вас и, вместо того чтобы обсуждать обоснованность своих аргументов, неожиданно затронут тему, которая интересует вас в первую очередь. Это могут быть истинные, основополагающие причины их поведения или семейная история, которая кроется за ними. (Пример мы вскоре обсудим в связи с историей Мисти.) В таком случае не возвращайтесь к обсуждению нелогичных объяснений, забудьте о них. Конечно, спор о ложных умозаключениях еще не окончен, вы не удовлетворены, и хочется вернуться к разговору. Воздержитесь и напомните себе, что прежде всего вам надо обсудить основную причину проблемы!

• Отпор (и новая информация)

Родители могут упорно доказывать, что это вы ошибаетесь. Вы не подумали как следует или не знали важных фактов, которые изменили бы отношение к вопросу. В подобной ситуации после контрудара вам может открыться новая информация, которая позволит иначе взглянуть на проблемные отношения с родителями. Если такое произойдет, следуйте рекомендациям, о которых мы уже говорили. Признайте ошибку спокойно и миролюбиво, не обижаясь и не оправдываясь. Затем расспросите родителей подробнее.

• Новые ложные умозаключения

Хотя вы не собираетесь спорить, родители могут встать в позу и по-прежнему играть роль «нелогичных людей». Они могут приводить все более изощренные и неправдоподобные аргументы или же просто надуются и будут утверждать, что они правы — и точка. Подобное поведение не доказывает полную абсурдность их утверждений. Хочу еще раз напомнить: ведите себя так, будто уверены, что они способны на большее.

В подобной ситуации советую выразить озадаченность. «Не понимаю, почему ты это говоришь. Я уверен, ты и сам знаешь, что это не так» или «Ты меня окончательно сбил с толку. Я же знаю, что ты прекрасно меня понимаешь, но почему-то игнорируешь мои слова».

Изображения: Руди Лин