Режиссеры Каролина Париетти и Сиприен Понзон из Швейцарии 3 августа презентовали в Свияжске фильм «BE’ JAM BE: бесконечная песнь» на фестивале «Рудник». Их первая профессиональная работа посвящена племени пенанов, которые борются с бульдозерами за свой лес в штате Саравак, Малайзия. Работа над фильмом заняла четыре года, за которые режиссерам пришлось изучить незнакомый язык и проникнуться проблемами вырубки старейших деревьев на планете.

Перед показом Enter поговорил с Каролиной и Сиприеном о первом опыте в кино, связях людей по всему миру, финансировании фильмов и способах снимать документальные работы без всякого обучения.

От концлагерей для цыган к диким малазийским племенам

Каролина: Мое увлечение документалистикой началось, когда я поступила в университет в Швейцарии. Там я изучала антропологию, но позже решила сменить направление своей деятельности, так как мне хотелось глубже исследовать мир и заняться социальной работой. Сиприен же три года работал вместе с парнем, который снимал кино.

Сиприен: Меня вдохновил учитель на курсах кинематографии — я тоже учился на антрополога, и нам задали снять короткометражку для научных целей. До сих пор помню, как впервые взял камеру и пошел снимать людей — это было сильнейшее впечатление. Позже я захотел углубить этот опыт и через три года пошел на курсы кино. Там была одна теория и никакой практики, так что потом я начал заниматься в школе документалистики, где и встретил Каролину.

Каролина: «BE’ JAM BE: бесконечная песнь» — мой первый фильм, снятый вне учебы. До этого я тоже сделала несколько документальных работ. Мой диплом был про синти и мануш (западная ветвь цыган, — прим. Enter), для которых во Франции был концлагерь. У представителей этих национальностей до сих пор жива память об этой трагедии, но во французском обществе об этом не говорят и не знают. Сейчас территория этого лагеря засеяна газоном и стала полем для гольфа, и нет никаких отметок о том, что здесь находится место памяти. Сюда во время своих путешествий приезжают младшие поколения казненных людей, чтобы реактивировать память об этом. Моя работа была в целом о ландшафте, вскрытии истории.

Сиприен: Для меня это тоже первый профессиональный опыт. В отличие от Каролины, я очень не люблю свой диплом, у меня было мало времени на съемку. Фильм рассказывал о работнике фабрики, который будучи на пенсии рассуждал о том, что такое полностью отдавать себя работе 42 года кряду.

Каролина: Нас с Сиприеном объединил интерес к людям, экологии и сохранению земель, а еще нас привлекает отражение коллективного сопротивления. Поэтому история пенанов — это наша тема.

Борьба за древний лес и общность человеческих проблем

Каролина: Это племя довольно известно в медиа, о них пишут уже несколько лет, так как они давно борются за свои права. И когда мы встретили кого-то, кто смог рассказать больше и дать контакты, то схватились за эту возможность.

Сиприен: Сложнее найти этих пенанов, чем выйти с ними на контакт, потому что племя запрятано глубоко в джунглях. Начать общаться было проще простого — мы первые, кто изучал их жизнь.

Каролина: У пенанов наработалась большая база контактов, в том числе и с властями Британии, например, а до них еще были яванцы. Это не то чтобы неведомое нецивилизованное место, просто оно далеко находится. Пенаны в курсе, что происходит за границей леса, уйти так далеко — это их собственный выбор. Раньше они могли просто зайти поглубже, но сейчас цивилизация пытается отрезать у них эту возможность. Одна из задач фильма — записать пересказ того, как живут пенаны, для тех, кто наблюдает это извне. Они хотят высказаться, и чтобы именно их голос был услышан.

Сиприен: Пенаны — кочевники, которые не умеют окультуривать землю и способны жить только в лесу, поэтому территориальная проблема для них так важна. За землю борются многие племена в Сараваке, и есть активное сообщество, которое отвечает за национальные права. Люди все еще добиваются признания своих прав на собственность, и у пенанов особенно сложная ситуация, так как они кочуют с места на место и зависят от особых деревьев. Саговых пальм, например.

Каролина: Мы снимали фильм на протяжении четырех лет, в 2014-м вернулись и очень много работали. Закончили только в прошлом году и осенью поехали в лес — тот самый, где проходили съемки, — а еще показали кино в Малайзии, в штате Саравак. Люди были немного удивлены, потому что с момента съемок прошло уже несколько лет — для нас-то все отпечаталось в памяти из-за длительной работы, а они уже успели все забыть. В Сараваке к пенанам относятся как к дикарям: в Малайзии на первом месте сейчас развитие, и спрятанные в джунглях племена вызывают только недоумение. В свою очередь, сами пенаны были очень довольны фильмом — там они говорят смелую речь против правительства Саравака, а в Малайзии это не так-то просто сделать.

Сиприен: Пенаны живут примерно на одном и том же месте уже долго, но это большая-большая территория, при этом деревьев остается все меньше. 95% девственного леса в Сараваке уже уничтожили. Это был один из старейших лесов в мире, сотня миллионов гектаров, и пенаны зависят от него напрямую.

Между нами, живущими во Франции, и этими пенанами есть кое-что общее — дикие территории, которые уничтожаются для каких-то проектов, постройки города, они также удалены от условной цивилизации. Для меня природа тоже очень важна, лес — это легкие мира, и если мы срубим его хоть в Париже, хоть в Малайзии, это будет отражаться на нас всех.

Каролина: Похожим образом, как в Малайзии, все разворачивается в Америке и Африке, и это часть человеческой истории, когда меньшинство не может жить так, как оно хочет. Да, мы живем здесь, но между нами и людьми в любой точке мира бесчисленное множество связей, экологических в том числе. И кино — это, возможно, способ понять, каково оказаться по ту сторону. Процессы осознания и борьбы в документальном кино в нашем случае тесно связаны. Чтобы понять, за что бороться, нужно сначала понять, что происходит. Пенаны помогают нам осознать кое-что про самих себя, и это нас обогащает.