В конце 2021 года на театральной площадке MOÑ незаметно прошла премьера спектакля «Морфемалар». Режиссер и исследовательница Нурия Фатыхова спроектировала игру в создание новых татарских слов, для участия в которой совершенно не нужно знать язык.

Спустя полгода спектакль вновь покажут 13 мая и 24 июня. Русскоязычный татарин из Казахстана Камиль Гимаздтинов специально для Enter рассказывает о самой созидательной постановке в современном татарском театре.

У преподавания казахского в Нур-Султане и татарского в Казани много различий: например, казахский в школе никак не может быть факультативом. Но гораздо больше общего — учебники по тюркским языкам, несмотря на регулярные переиздания, будто не хотят расставаться с прошлым. В них редко встретишь описание относительно новых явлений, будь это NFT или хотя бы интернет. Авторы затрагивают только абстрактные «базовые» темы: «дружба», «природа», «родина».

Можно было бы списать это на консервативность языка, но тот же «интернет» на казахский давно переводится: «ғаламтор». Правда, школьники об этом смогут узнать только из мемов или рекламы провайдеров. Неологизмы вызывают ощущение стыдливости, и это их маргинализирует — ведь в «официальном» источнике знаний о языке о новых словах ни строчки.

Создатели «Морфемалар» считают, что придумывать новые слова и описывать ими современность интересно, полезно и весело. Они начинают спектакль издалека, со знакомства с буквами. Участников сажают за длинный стол и предлагают из набора деревянных литер составить и записать слова, которые они уже знают. Причем неважно, на каком языке.

В одном из старых интервью Нурия Фатыхова рассказывала, что родилась в Узбекистане и в детстве с ней не говорили по-татарски. Из-за этого у нее «не было и нет активного татарского, на котором ты мыслишь, думаешь об идеях». Это очень важная деталь в контексте «Морфемалар» — хотя из второго акта «зрителям» предстоит выйти с собственным татарским словом, для участия в спектакле совсем не нужно глубоко знать правила языка и тем более владеть лексикой. Все нужные инструменты дают в процессе.

«Создание» слова происходит интимно, в отдельных полупрозрачных шатрах. Участники спектакля остаются один на один с татарско-русским словарем и рассказчиком, который через наушник не только объясняет, как можно создать новое слово, но и приводит примеры из творчества поэта и реформатора русского языка Велимира Хлебникова. Самая важная часть спектакля начинается сразу после, когда рассказчик оставляет время, чтобы придумать лексему. Без ограничений и всего с одним условием — в финале свой результат нужно представить и обсудить с другими участниками. А еще записать мелом на доску, поместив среди уже существующих слов, собранных из деревянных букв в самом начале спектакля.

В этот момент набор морфем превращается в проекцию как минимум интересов, а максимум — микрокосма одного человека. Похожий опыт с осмыслением слов происходит в другом спектакле MOÑ — «Умалении мира» Марины Давыдовой. Но если суть ее проекта в избавлении от деталей и взгляда в фундамент мира, состоящего из русских слов, то смысл «Морфемалар» — в детализации и обогащении мира, состоящего из татарских.

Авторы спектакля подбирают для презентации «зрительского» творчества самую верную интонацию: люди садятся в круг и говорят на удобном им языке, а куратор Йолдыз Миннулина переводит их речь на русский или татарский. Благодаря этому обсуждение проходит уютно — как и весь спектакль, на двух языках.

Важно, что люди рассказывают не только о словах, но и о пути к ним. В обмене впечатлениями вскрывается неожиданное: знающим язык вспомнить слово, которого еще нет в татарском, добавить к нему суффиксы и префиксы и не потерять первоначальный смысл, оказывается сложно. Владение любым родственным языком (например, казахским) также усложняет задачу. Но почти все русскоязычные участники рассказывают о легком знакомстве с тюркским словосложением — возможно, потому что им не приходится думать по-татарски, придумывая татарское слово.

Предыдущий проект Фатыховой, ридинг «Авазлар», тоже был связан со знакомством с татарским; только старым, дневниковым и мемуарным из далекого прошлого. «Морфемалар» знакомит нас с языком будущего — татарским, на котором можно обсудить крипту, удаленку, облачный гейминг, вебкам или просто какой-нибудь кринж. И ему хочется симпатизировать как минимум потому, что люди создают его сами.

Изображения: Руди Лин